«Если хочешь узнать, благополучно ли обстоят дела с правлением какой-то страны и здоровы ли ее нравы, прислушайся к ее музыке», — гласит афоризм, приписываемый Конфуцию. Последовав совету древнего китайского мыслителя, Vokrugsveta.ru вместе с мультиинструменталистом и композитором Владиславом Шаганом разобрался в азах китайской музыкальной культуры, которая вот уже несколько столетий эхом отзывается в мировой культуре, сохраняя при этом свою идентичность.
- Источник:
- pengpeng / Getty Images
Здоровье по нотам
В первую очередь китайскую музыку от западной отличает пентатоника — гамма, состоящая из пяти звуков, каждый из которых образует с остальными «чистые», благозвучные сочетания. Такая музыкальная особенность характерна именно для Поднебесной, тогда как в большинстве стран используется звукоряд из семи ступеней — до, ре, ми, фа, соль, ля, си. И далеко не все они образуют благозвучные сочетания.
Понять, как звучит пентатоника несложно — достаточно сыграть любую мелодию на фортепиано только при помощи черных клавиш. Почти так сделал однажды композитор Морис Равель: свою пьесу «Дурнушка — императрица пагод» из основанной на сказочных сюжетах сюиты «Моя Матушка-Гусыня» он написал как раз с помощью пентатоники. Это простое и действенное средство композитор использует, чтобы придать произведению узнаваемую китайскую интонацию.
Основу китайской гаммы определяют пять тонов: гун (宫), шан (商), цзяо (角), чжэн (徵), юй (羽). В конфуцианской традиции им приписывались магические смыслы — они были связаны с ветром, воздухом, деревом, огнем и водой, а также обозначали цвета: желтый, белый, зеленый, красный, синий. Более того, в Древнем Китае музыка использовалась для лечения болезней, очищения души и сознания. Чтобы успокоить и нормализовать ритмы тела человека, музыканты играли медленно и размеренно.
«Слушая мелодию в тоне гун, люди становятся кроткими, спокойными и более широкими во взглядах. Слушая мелодию в тоне шан, люди становятся прямыми и строгих правил, любящими справедливость. Слушая мелодию в тоне цзюэ, люди становятся чувствительными к страданиям других и человеколюбивыми. Слушая мелодию в тоне чжи, люди начинают радоваться хорошему и любят оказывать благодеяния. Слушая мелодию в тоне юй, люди становятся собранными, соблюдающими порядок и проявляют любовь к обрядам», — пишет в своем трактате «Книга о музыке» историограф династии Хань, писатель и астроном Сыма Цянь.
Тыква и бамбук как символы совершенной мудрости
Наравне со своей гаммой в Китае появились и традиционные музыкальные инструменты, которые, пусть и в более современном виде, по-прежнему остаются важной частью местной культуры. Одним из древнейших таких инструментов считается шэн — духовой орган, появившийся за несколько веков до нашей эры. Раньше его делали из тыквы пао, в основание которой вставлялись бамбуковые трубочки. Название инструмента переводится как «совершенная мудрость». По одной из версий, Европу с этим инструментом познакомил Иоганн Вильде, который привез шэн в Санкт-Петербург в середине XVIII века. Впрочем, есть свидетельства, что китайский духовой орган был известен европейцам уже в XVII веке. В начале XIX века шэн стал прототипом для фисгармонии и аккордеона.
Так звучит современный шэн
Еще один аутентичный китайский инструмент — бамбуковая флейта сяо. Именно от нее пошла японская флейта сякухати. А китайская цитра гучжэн является предком японской кото и корейского каягыма. Родственными цитрами являются также монгольская ятга, бурятский ятаг, хакасский чатхан, башкирский ятаган и даже русские гусли.
От Чайковского до «Кунг-фу панды»
Постепенное взаимопроникновение европейской и китайской музыкальной культур началось в 1840-х годах, после Первой опиумной войны. Под влиянием европейской традиции в китайской музыке наметились перемены. А ритмы Поднебесной, в свою очередь, начали привлекать внимание композиторов по всему миру. Если сперва китайские мотивы в произведениях европейских авторов присутствовали в основном как сценический фон, то уже в XX веке раскрылись в полной мере. Например, в операх «Турандот» Джакомо Пуччини и «Соловей» Игоря Стравинского, а также в балете «Чудесный мандарин» Белы Бартока взаимодействие восточного и западного начал проявилось на уровне либретто, драматургии и музыкального языка.
Интерес к китайской теме можно отследить и в русской классической музыке: в «Китайском танце Чай» из балета «Щелкунчик» Петра Чайковского и в опере Цезаря Кюи «Сын мандарина».
«Китайский танец Чай» из балета «Щелкунчик»
Современные композиторы продолжают изучать китайскую музыкальную культуру, раскрашивая ее характерными акцентами свои произведения. Так, звезда нью-эйджа, обладатель премии «Грэмми» Китаро в своей музыке часто использует китайские инструменты, соединяя их с электроникой. А знаменитый немецкий кинокомпозитор Ханс Циммер, вдохновившись восточными традициями после посещения Китая, написал музыку к мультфильму «Кунг Фу Панда». В отчетливо слышится инструмент гучжэн.
