О кладе, якобы спрятанном белым бароном Унгерном в маньчжурской земле, долгие годы ходили легенды. Ходят они и по сей день. Дальневосточный краевед Е.Кириллов делится своими предположениями по этому поводу.
Роман Федорович Унгерн фон Штернберг, генерал-лейтенант российской армии, командующий Азиатской конной дивизией во время гражданской войны в Забайкалье и Монголии, — фигура, пожалуй, наиболее колоритная среди лидеров Белого движения на востоке России. Человек, ставший в 20-е годы «исчадием ада» для одних и знаменем борьбы с большевиками для других... Если к тому же вспомнить, что он — потомок древнего рода немецких рыцарей и, естественно, христианин ...до 25 лет, затем — правоверный буддист, а с 1920 года уже фактический диктатор Монголии, официально признанный религиозно-феодальной правящей элитой этой страны как живое воплощение Будды, то неординарность этой личности станет очевидной.
Однако речь пойдет не о самом бароне, а о знаменитых сокровищах — золотых запасах главной кассы Азиатской дивизии, которые, по слухам, перед разгромом дивизии красными частями были спрятаны где-то в степных районах северо-восточного приграничья Монголии и Маньчжурии.
Искали их давно, с начала двадцатых годов. И чем больше искали, тем больше множились самые невероятные слухи. Многие из них рождались в Харбине.
Сам барон в Харбине не был. Не доехал, не дошел. В августе 1921 года он был предан своим окружением, пленен и расстрелян в Новониколаевске (Новосибирске) чекистами, унеся с собой в могилу тайну клада. Но в Харбине после войны осели немногие сподвижники барона, своими рассказами о сокровищах будоражившие умы харбинских обывателей, пока был жив сам русский Харбин.
Особенно волновало харбинцев то, что, судя по предполагаемым координатам, клад был совсем близко: в полутора сотнях верст к юго-западу от станции Хайлар на КВЖД, в районе озера Буир-Нур. Это полупустынные районы юго-западной Барги — как называется местность на северо-западе Маньчжурии. Сюда, в продолжение нескольких лет, снаряжались многочисленные секретные монгольские, советские и совместные советско-монгольские экспедиции, прилежно трудились и китайские кладоискатели. Ажиотаж не снижался.
В 1928 году, когда, казалось, страсти несколько улеглись, в Харбине вышла любопытная книга, вновь их подогревшая. Автор К.В.Гроховский превзошел все известные версии по части размеров спрятанного богатства. «Золото, — писал он, — было упаковано в 24 ящика... В каждом ящике находилось по 3,5 пуда (57,4 кг) золотых монет». Получается чуть ли не полторы тонны чистого золота! А сверх того «обитый жестью сундук барона, в семь пудов весом...» Впечатляет, не правда ли? И точно указано место: в 160 верстах юго-западнее Хайлара.
Все это было вполне серьезно воспринято харбинской публикой. Да и как не поверить автору — уважаемому в городе человеку, директору гимназии для детей поляков-эмигрантов, геологу по профессии, несколько лет отработавшему в концессиях Верхнеамурской золотопромышленной компании на Барге. Кому, как не ему, знать местность, где спрятан заветный клад?
В начале 30-х годов некоторые харбинские журналисты высказывались в том смысле, что ключи к тайне клада барона могут храниться в одном из тибетских монастырей. Эта версия вполне согласовывалась с известным намерением барона после краха его дивизии уйти с ее остатками в Тибет, что и послужило причиной ссоры и окончательного разрыва барона с его окружением, не поддержавшим его планы...
В 1936 году были изданы мемуары генерала от кавалерии В.А.Кислицына, к тому времени советника Бюро по делам российских эмигрантов, начальника Дальневосточного союза военных, человека весьма солидного и уважаемого в эмигрантской среде Харбина. Автор во время походов по Забайкалью и Даурии был в приятельских отношениях с Унгерном и характеризует его как преданного делу офицера, исключительно честного и мужественного человека. По словам Кислицына, барон ходил в залатанных шароварах и старой шинели. О золоте Азиатской дивизии автор ничего не говорит: видимо, он считал разговоры о «сокровищах» недостойными памяти барона...
Наконец в 1942 году в Харбине увидела свет весьма обстоятельная книга, посвященная жизни и деятельности Унгерна, — «Легендарный барон». К ней приложена карта-схема походов Азиатской дивизии по Монголии и Забайкалью, семейные фотографии, подробное описание его учебы, службы, походов, сражений — вплоть до пленения и позорного спектакля этапирования в клетке на открытой платформе из Забайкалья в Новониколаевск... Автор книги Н.Н.Князев называет себя соратником барона и утверждает, что его книга «должна служить достоверным источником для изучения белого движения в Восточной Сибири».
Финансовому состоянию Азиатской дивизии, наличию тех или иных ценностей в ее главной кассе автор посвящает специальную главу. Нет возможности рассмотреть здесь все начинания барона по укреплению материального положения дивизии, его грандиозные планы по реорганизации денежного хозяйства Монголии и т.п. Касса дивизии в отдельные периоды действительно располагала весьма значительными средствами, в основном за счет «призов войны» (захват банков и прочее). Только из Даурии было вывезено 360 тысяч золотых рублей. Несколько пудов золота и серебра было захвачено в китайском банке при взятии Урги (Улан-Батора). Но все эти богатства тратились так же быстро, как и приобретались...
После поражения дивизии Унгерна под Троицко-савском (Кяхтой) значительная часть денежных средств была захвачена красными. Перед окончательным разгромом в дивизионной кассе оставалось лишь несколько тысяч рублей серебром. Но незадолго до краха, когда дивизия еще стояла в Урге, один ящик с деньгами был отдан под контроль интендантского чиновника Коковина, который вместе с начальником штаба Ивановским бежал на автомашине из Урги, прихватив и этот ящик, благополучно доставленный затем в отряд у озера Буир-Нур. Здесь специальная комиссия приняла «по акту от Коковина нижеследующие ценности: 3 пуда 37 фунтов золота (т.е. около 64,3 кг. — Е.К.), 4 пуда серебра, 1800 руб. банковским серебром, 2 пуда ямбами и рубленным серебром и 1400 американских долларов».
Очевидно, речь идет именно о тех самых «сокровищах барона», которые якобы по его указанию были запрятаны в районе озера Буир-Нур. Однако ни о чем таком автор даже не упоминает. Вероятно, окончательная судьба остатков золота дивизии была просто неизвестна. Часть денег, по утверждению Князева, была роздана чинам Буирнорского отряда, прибывшим из Урги легкораненым казакам и всем другим унгерновцам (по 50 руб. золотом на каждого). Что не успели раздать, было конфисковано подоспевшими китайскими военными. Ивановский и Коковин смогли все же увезти свое золото по КВЖД в Харбин и далее, но когда они добрались до Владивостока, там оно было у них отобрано большевиками...
Возникает интересный вопрос: почему даже в самых последних публикациях о «золоте Унгерна» не рассматриваются сведения, изложенные в достаточно доступной ныне книге Н.Н.Князева? Думаю, авторы публикаций умышленно не хотят снижать накал страстей вокруг сенсационной темы. Поэтому и продолжают жить старые авантюрные версии вроде той, что изложена 70 лет назад Гроховским.
В том же 1928 году наряду с его книгой в Харбине вышел в свет весьма солидный, объемистый труд В.А.Кормазова «Экономический очерк Барги». К нему приложена детальная карта естественных богатств Барги с подробным и точным указанием различных проявлений полезных ископаемых, обозначены границы концессионных отводов. В том числе и... концессия Гроховского. Да, да! Оказывается, он работал в Барге не только как геолог в концессиях Верхнсамурской золотопромышленной компании, но и сам был владельцем одной из концессий! Описания этой концессии в книге нет. Видно, уж больно убогий по природным ресурсам отвод достался Гроховскому... Но неужели, беря отвод, он не знал об этом? Профессиональный горный инженер, отработавший в Барге несколько лет, знавший ее лучше, чем кто-либо другой? Что же он тогда хотел найти в пределах своего отвода, территория которого простиралась в широкой полосе, протянувшейся от озера Далай-Нор на северо-западе к озеру Буир-Нур и далее на юго-восток вдоль реки Халхин-Гол до Большого Хингана? Ну конечно же, инженер Гроховский собирался найти в пределах своего отвода... сокровища барона! Искал, не афишируя, в течение нескольких лет, упорно и методично, как положено профессиональному поисковику-геологу.
Увы, успехом поиски не увенчались и где-то к 1926 — 1927 годах были прекращены. Сам же Гроховский, поняв или узнав позднее из более достоверных источников, что никакого клада в районе озера Буир-Нур нет, решает все же еще раз пощекотать нервы харбинским обывателям, а заодно подогреть интерес к подготовленной им книге. Жаль было просто так расставаться с несбывшейся мечтой своей молодости о сказочных богатствах, упрятанных белым бароном в маньчжурской земле, и он решил сохранить ее в своей книге: пусть и другие помечтают.
Так легенда о сокровищах Унгерна вновь засверкала, маня и завлекая читателей. Успех книги и высокий гонорар автору были обеспечены. Для человека на положении эмигранта, порядочно погоревшего на концессиях, это было нелишне...
Видимо, пришло время и нам расстаться, наконец, с манящей легендой о золоте Унгерна.
Автор Евгений Кириллов
