Стремление украшать себя чем-то необычным всегда было присуще человеку, и в Викторианскую эпоху в жертву моде были принесены редкие птицы. Впоследствии натуралисты назвали конец XIX века «Эпохой истребления», или самым грандиозным уничтожением человеком дикой природы за все существование планеты.
- Источник:
Victoria and Albert Museum, London
В Европу райские птицы попали в 1522 году — в виде тушек. Их привезли в дар испанскому королю остатки первой в истории кругосветной экспедиции, которая начиналась под руководством Фернана Магеллана, однако мореплаватель погиб в пути.
У тушек отсутствовали ноги: именно так разделывали райских птиц туземные охотники. Изумленные диковинкой европейцы придумали множество легенд. Например, что эта райская птица обитает в небесах, питаясь амброзией, и земли касается, только упав на нее мертвой, а птенцов самка высиживает на спине у самца, пока они парят в облаках. Даже создатель системы классификации животного мира Карл Линней, описавший этот вид в XVIII веке, дал ему название на латыни Paradisaea apoda — «райская безногая».
Виды птиц — жертв торговли перьями (белогрудый зимородок, малая белая цапля, малая райская птица, алая пиранга, веероносный венценосный голубь). Иллюстрация 1913 года
- Источник:
ROYAL SOCIETY FOR THE PROTECTION OF BIRDS / RSPB IMAGES
Только в следующем столетии, в 1862 году, британский натуралист Альфред Рассел Уоллес сумел развеять все эти мифы, с большими трудностями доставив в Англию пару живых райских птиц и наглядно продемонстрировав наличие у них ног.
К сожалению, привезенные Уоллесом птицы интересовали не только научный мир, но и британскую аристократию и торговую элиту: яркие экзотические перья идеально подходили для дорогих нарядов и статусных увлечений.
Женский мир: модные аксессуары
Не один Уоллес открывал, описывал и привозил птиц с прекрасным оперением. Этим в Викторианскую эпоху занимались многие британские натуралисты, отправлявшиеся в экспедиции по всему миру. Королева Виктория поддерживала исследование новых земель, присоединяемых к владениям короны, на протяжении всего необычайно долгого правления (с 1837 по 1901 год).
Гватемальский квезал, несколько видов южноамериканских котинг, цейлонская джунглевая курица и другие виды тропических птиц были описаны в XIX веке — и их перья в больших количествах стали завозить в Великобританию, чтобы пустить на украшения.
Сортировка страусиных перьев
- Источник:
Chronicle
Сильнее всего поголовье пернатых страдало от моды на шляпы. Гардероб респектабельной викторианской женщины без шляпы был немыслим, и, конечно же, модница не могла довольствоваться только одним экземпляром. Разным типам платьев (а за день приличной женщине полагалось переодеваться несколько раз) соответствовали свои разновидности головного убора.
«Шляпки для верховой езды, прогулочные шляпки, автомобильные шляпки, театральные шляпки, шляпки для приемов и свадеб, шляпы для любых выходов в свет», — подобными объявлениями пестрели журналы того времени.
Французская актриса Мари-Луиз Дерваль (фото н. ХХ в.). Мода на шляпы с целыми тушками птиц продолжалась в Европе и Америке по меньшей мере до Первой мировой войны
- Источник:
фото начала ХХ века
Доходило до абсурда: самые стильные дамы прицепляли к огромным головным уборам целые тушки птиц, и, чтобы поместиться в экипаж, леди приходилось опускаться на колени или ехать, выставив голову в окно.
В моде были райские птицы, попугаи, туканы, квезалы, колибри, скальные петушки и снежные цапли.
Именно тогда возникло слово «эгретка» — от английского egret, «белая цапля». Нежные перья этих птиц, появлявшиеся только на время брачных ритуалов, были особенно пышными и очень ценились. К 1900 году 200 граммов перьев снежной цапли стоили в полтора раза больше, чем унция золота (унция золота, она же тройская унция, — 31,1034768 г. — Прим. «Вокруг света»).
Хотя в основном кладбищем для птиц служили шляпки, тушками и перьями декорировали и другие предметы. Из колибри, например, делали ювелирные украшения: вставляли чучела в оправу и носили в качестве брошей или серег. А один торговец даже продавал шаль из восьми тысяч тушек этих крохотных пичуг.
За четыре года на лондонских аукционах Минсинг-лейн было продано 155 тысяч райских птиц. Сначала оперения скупали поштучно, но потом закупать начали по весу. Учитывая небольшой вес пера, количество истребляемых птиц было невероятным.
Чтобы собрать килограмм перьев снежной цапли, промысловым охотникам требовалось забить от восьмисот до тысячи особей. Численность птиц редких видов сокращалась, а стоимость перьев росла.
Впоследствии натуралисты назвали конец XIX века «Эпохой истребления», или самым грандиозным уничтожением человеком дикой природы за все существование планеты. Кстати, наиболее дорогим застрахованным грузом утонувшего в 1912 году лайнера «Титаник» были 40 ящиков птичьих перьев.
Золотые жуки
Викторианские модницы носили наряды, украшенные не только птицами и их перьями, но и, например, жуками-златками.
Больше всего златок живет в тропических зонах, в частности в Юго-Восточной Азии. В Индии надкрылья этих насекомых использовали в украшениях и декоре сотни лет. В XVI–XVIII веках, в эпоху Моголов, златками расшивали церемониальные и праздничные одежды. Вещи, украшенные хрупкими надкрыльями, были дороги, поскольку требовали кропотливой ручной работы.
В конце XVIII — начале XIX века текстиль, декорированный надкрыльями златок, попал в Европу. Дамы в платьях, вышитых жуками, впервые появились при дворе английского короля Георга IV в конце 1820-х годов. Форма надкрыльев напоминает лепесток хризантемы, поэтому из них удобно составлять узоры из стилизованных цветов и листьев.
- Источник:
nationaltrust.org.uk
К 1860 году жуков в Великобританию завозили партиями по 25 тысяч штук. Однако большая часть вышивки изготавливалась в Индии, а в Британию везли уже готовые купоны, из которых кроили платья. Самый знаменитый расшитый златками наряд Викторианской эпохи — платье актрисы Эллен Терри, в котором она играла леди Макбет.
Тем не менее вымирание этим жукам не грозило и не грозит. Во-первых, обычно собирают уже погибших насекомых. Взрослые златки живут всего 2–3 недели, в отличие от личинок, которые развиваются в почве более года и питаются в основном древесиной (поэтому златок считают садовыми и лесными вредителями).
Оставив потомство, жуки погибают — и в места их массового скопления приезжают сборщики. Во-вторых, златок довольно просто выращивать, что и делают в регионах, где их едят, например в Китае.
Мужской мир: рыболовное снаряжение
Пока женщины соперничали, щеголяя перьями на шляпках, их мужья самоутверждались, приматывая перья к рыболовным крючкам. Аристократам полагались дорогие развлечения: скачки, охота и (именно в Великобритании) рыбная ловля. Ее популярности у аристократии способствовал ряд законов об огораживании, принятых в 1845 году: почти все земли, ранее остававшиеся свободными, сделались частной собственностью, а вместе с ними и реки, в которые возвращался на нерест лосось.
По словам историка рыбной ловли Эндрю Херда, к концу XIX века «в Британии осталось очень мало воды, которую бы не контролировал лорд или какой-нибудь клуб». Так что ловлю лосося могли позволить себе только богатые и родовитые люди.
У хобби была давняя традиция: в первом английском рыболовном тексте, изданном еще в 1496 году, эта рыба называлась «самой благородной, которую только можно поймать на удочку в пресной воде». Там же были опубликованы первые правила изготовления так называемых лососевых мушек — приманки, имитирующей насекомых.
Между приманкой для обычной пресноводной рыбы типа форели и приманкой для лосося есть большая разница. Форель живет в проточной воде, и ее ловля требует реализма: приманка должна копировать насекомых, обитающих у воды. Имитацию можно сделать из самых дешевых и невзрачных материалов: овечьей шерсти, кроличьего меха и куриных перьев.
Задача же лососевой мушки — провоцировать. Лосося ловят, когда рыба возвращается на нерест из океана в родные реки. Эта рыба хватает мушку не потому, что та изображает насекомое (то есть еду), а потому, что это чужеродный объект, от которого надо защищать икру.
Ловля лосося быстро обросла разнообразными обычаями и традициями. В каждом клубе изобретали свои виды мушек, подходящие только для данной местности, и снабжали их пафосными названиями вроде «Чемпион», «Даремский следопыт», «Безупречный» или «Гром и молния».
С течением времени приманки становились все вычурней, а их изобретатели придумывали псевдонаучные теории, объясняющие использование все более дорогих и экзотических материалов. Самым выдающимся проповедником подобных идей был аристократ и плейбой Джордж Мортимер Келсон.
«Лососевая мушка» Джорджа М. Келсона (George M. Kelson), 1895 г.
- Источник:
Mike Cline, Public domain, via Wikimedia Commons
В 1895 году он выпустил книгу под названием «Лососевая мушка». Для подтверждения теории практикой Келсон нырял в горную реку с открытыми глазами и пытался сравнивать, как разные мушки выглядят под водой. Его книга содержала подробные инструкции по изготовлению примерно трех сотен мушек. На одной только схеме приманки было изображено 19 разных деталей. К этому следовало прибавить крючки с разным изгибом и разные стили изготовления.
Последователям Келсона в искусстве ловли лосося для создания мушек требовались серебристая обезьяна, серая белка, свиная щетина, восточный шелк, арктический мех, заячья морда и козлиная борода. Глаза мушки изготавливались из внутренностей тутового шелкопряда. Головка, рожки, щечки, сегментация, горлышко, подкрылья и надкрылья — каждый элемент нуждался в особой отделке.
Коллекция лососевых мушек
- Источник:
sportantiques.co.uk
Так, для мушки «Даремский следопыт» требовался хохолок золотого фазана, обитающего в горных лесах Китая, а также бороздки из оперения африканского страуса, черные и ярко-оранжевые перья красногрудого плодоеда и крохотные бирюзовые перышки ошейниковой котинги из Нового Света.
Такая мушка была словно карта Британской империи с заморскими владениями: страусиные перья везли с ферм в Капской колонии, котингу и плодоеда добывали в Британской Гвиане, а золотого фазана упаковывали в тару в порту Гонконга.
Движение в защиту
Однако далеко не все оставались равнодушными к чудовищному избиению пернатых. В 1889 году в Манчестере была основана Лига плюмажа, участницы которой требовали прекратить уничтожение птиц.
Спустя два года Лига слилась с обществом «Мех и перья» из Кройдена, положив начало Королевскому обществу защиты птиц, в настоящее время — крупнейшей организации по защите животных в Европе. Ее участницы не носили перья и убеждали окружающих последовать их примеру.
Кампания активистов Королевского общества защиты птиц по спасению белых цапель от истребления. 1911 г.
- Источник:
CHRONICLE; ROYAL SOCIETY FOR THE PROTECTION OF BIRDS / RSPB IMAGES
В Вест-Энде, фешенебельном районе Лондона, начались митинги, на которых защитники птиц раздавали листовки и маршировали с плакатами, изображающими избиение цапель. К кампании присоединилась пресса. Британский еженедельник Punch начал публиковать карикатуры на модниц в шляпах с мертвыми пернатыми. В журналах и газетах стали появляться фотографии забоя птиц с призывами не покупать эти кровавые перья.
В Эдвардианскую эпоху, продолжавшуюся с 1901 по 1910 год, за редких животных вступились даже члены королевской семьи. Супруга Эдуарда VII королева Александра адресовала президенту Общества защиты птиц письмо, в котором обещала никогда не носить украшений из перьев вымирающей снежной цапли и других редких видов. Документ широко растиражировала пресса.
Карикатура 1911 года, изображающая модницу в виде безжалостной истребительницы птиц
- Источник:
Ross, Gordon / Library of Congress, Public domain, via Wikimedia Commons
В 1911 году в Великобритании был принят закон о защите диких животных от истребления. Перьевая лихорадка стала сходить на нет — не в последнюю очередь из-за начала Первой мировой войны. Модные тренды переключились на более экономичные и практичные дизайны.
Повлиял и технический прогресс: в огромной шляпе было неудобно и ездить в автомобиле, которых становилось все больше, и сидеть в кинозале, загораживая обзор другим зрителям. Однако множество видов птиц к этому времени оказались на грани вымирания, а некоторые, например странствующий голубь, и вовсе исчезли.
Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 8, октябрь 2025
