Навигаторы, онлайн-переводчики, отзывы в картах — без всего этого мы не представляем сегодня путешествие. Но и есть и лайфхаки, остающиеся актуальными вне времени. Для них нужен не Wi-Fi, а лишь смекалка, обаяние, жажда приключений и хорошо подвешенный язык. Всем этим прекрасно владел репортер и писатель Владимир Гиляровский (1855–1935).
Сергей Малютин. Портрет Владимира Гиляровского. 1915 (фрагмент). Астраханская государственная картинная галерея им. П. М. Догадина
- Источник:
Пресс-служба Музея русского импрессионизма
И хотя дядя Гиляй бесконечно любил Москву, его приключений хватило на целую автобиографическую книгу «Мои скитания». Вместе с Музеем русского импрессионизма рассказываем, какие советы мог бы дать любому современному путешественнику закаленный странствиями Владимир Гиляровский. А узнать больше о нем и его скитаниях можно на организованной совместно с Политехническим музеем выставке «Свой человек. Владимир Гиляровский», которая работает в Музее русского импрессионизма до 25 января 2026 года.
Уметь ориентироваться без карты
Юлий Клевер. «Лес». 1911. Частное собрание, Москва
- Источник:
Пресс-служба Музея русского импрессионизма
Владимир Гиляровский родился и провел детство в глухих лесах Вологодской губернии, где его отец управлял лесным имением. С ранних лет вместе с отцом и дедом маленький Володя ходил на охоту, учился ориентироваться на местности.
Часть детства своего провел в дремучих домшинских лесах, где по волокам да болотам непроходимым — медведи пешком ходят, а волки стаями волочатся. В Домшине пробегала через леса дремучие быстрая речонка Тошня, а за ней, среди вековых лесов, болота. А за этими болотами скиты раскольничьи, куда доступ был только зимой, по тайным нарубкам на деревьях, которые чужому и не приметить, а летом на шестах пробираться приходилось…
Из книги Владимира Гиляровского «Мои скитания»
Впоследствии жизнь Гиляровского была пропитана духом казачьей вольницы. Любовь к ней привела к побегу из гимназии — мечтая стать бурлаком, Гиляровский ушел на Волгу без денег и документов. Путь из Вологды до Ярославля юный бунтарь преодолел пешком и мечта, хотя и на короткий срок, была претворена в жизнь.
Уделять внимание физической подготовке
Одним из воспитателей юного Гиляровского был беглый матрос Китаев, учивший мальчика лазить по деревьям, гимнастике, борьбе, плаванию, верховой езде. В это же время Гиляровский увлекся цирком и акробатикой.
Борис Иогансон. «На арене цирка». 1914. Государственный Русский музей
- Источник:
Пресс-служба Музея русского импрессионизма
Всю жизнь о его силе и спортивной подготовке ходили легенды — в порыве он мог согнуть кочергу и разогнуть обратно. Жизнь в скитаниях закалила не только характер, но и тело — работая на Волге, Гиляровский таскал немыслимые тяжести, проходил сотни километров; благодаря физической подготовке он быстро освоился на службе в армии, и даже спасал собственную жизнь, побеждая в драках.
Дня через три я уже лихо справлялся с девятипудовыми кулями муки и, хотя первое время болела спина, а особенно икры ног, через неделю получил повышение: мне предложили обшить жилет золотым галуном. Я весь влился в артель и, проработав с месяц, стал чернее араба, набил железные мускулы и не знал устали.
Из книги Владимира Гиляровского «Мои скитания»
Находить общий язык с незнакомцами
Всегда и везде Гиляровский общался с людьми. В Москве говорили, что его знают абсолютно все. Для работы репортера это было особенно ценно — на каждом шагу у Гиляровского были свои люди, которые оперативно сообщали ему о происшествиях.
Иван Владимиров. «Товарищи закурили». 1919. Государственное музейное объединение «Художественная культура Русского Севера», Архангельск
- Источник:
Пресс-служба Музея русского импрессионизма
Богатый жизненный опыт сделал и Гиляровского «своим человеком» во всех кругах — от обитателей страшных трущоб до круга известных писателей и художников эпохи — со всеми он мог найти общий язык. Он очень легко и быстро сближался с людьми и, несмотря на частое участие в конфликтах (как в годы службы в армии, так и позднее в Москве), всегда находил способ их вовремя прекратить.
— Сашка, ори тише, видишь, больной здесь, — крикнул я.
— А ты что мне за указчик? Ты знаешь, кто я! — заревел Сашка, давно уже злившийся на меня.
Он выхватил откуда-то нож и прыгнул к нам на нары.
— Убью!
Это был один момент. Я успел схватить его правую руку, припомнив один прием Китаева — и нож воткнулся в нары, а вывернутая рука Сашки хрустнула, и он с воем упал на Иваныча, который застонал.
Я сбросил Сашку на пол. Все смолкло — и сразу все заревели:
— Бей его, каторжника! Добей его!… И кто-то бросился добивать. Я прикрикнул и отогнал.
— Это наше с ним дело, никто не суйся!
Сашка со страшным лицом поднялся и бросился вниз по лестнице. Только его и видели.
Сашка исчез навсегда. После Сашки как-то невольно я сделался атаманом казармы.
Из книги Владимира Гиляровского «Мои скитания»
Пробовать новое
Гиляровский попробовал свои силы в невероятном количестве профессий — бурлацкую жизнь на Волге он сменил на тяжелый труд крючника (грузчика), работал на белильном заводе, на рыбных промыслах и табунщиком в казачьих степях, нес военную службу, был артистом цирка и нескольких театров, выступая на сценах Тамбова, Воронежа, Пензы, Рязани, Саратова, оказавшись в Москве, начал писать стихи, после и заметки для газет и журналов, а дальше на долгие годы посвятил себя профессии репортера и писателя.
Лидия Базанова. «Крючники (Грузчики)». 1894. Томский областной художественный музей
- Источник:
Пресс-служба Музея русского импрессионизма
Часто ему приходилось ночевать на улице, делить еду с товарищами, но ни разу в жизни Гиляровский не пожалел о том, что ушел в народ. Все навыки, приобретенные за бурные годы молодости, он применял в своей журналистской работе, многое отразил в очерках.
Моя первая ночь на Волге. Устал, а не спалось. Измучился — а душа ликовала — и ни клочка раскаяния, что я бросил дом, гимназию, семью, сонную жизнь и ушел в бурлаки. Я даже благодарил Чернышевского, который и сунул меня на Волгу своим романом «Что делать».
Из книги Владимира Гиляровского «Мои скитания»
Наблюдать и слушать
Талант Гиляровского заключался не только в возможности найти себя в любом деле, но и в умении наблюдать. В своих произведениях он подробно описывает и быт бурлаков, и будни театров, и военное время. В Москве он утверждал, что все новости концентрируются в банях и трактирах.
Николай Сапунов. «Трактир». 1912. Государственная Третьяковская галерея
- Источник:
Пресс-служба Музея русского импрессионизма
«Нам трактир дороже всего!» — говорит в «Лесе» Аркашка Счастливцев. И для многих москвичей трактир тоже был «первой вещью». Он заменял и биржу для коммерсантов, делавших за чашкой тысячные сделки, и столовую для одиноких, и часы отдыха в дружеской беседе для всякого люда, и место деловых свиданий, и разгул для всех — от миллионера до босяка.
Из книги Владимира Гиляровского «Москва и москвичи»
В трактирах Гиляровский проводил многие дни и вечера, наблюдая, слушая и записывая — разговоры о экономике, жизни и даже революции — ничего не ускользало от внимания «короля репортеров». Его историям, собственным и услышанным, удивлялись даже писатели — в семье Чехова с нетерпением ждали, когда в гости вновь придет дядя Гиляй и поведает залихватские байки.
* * *
Сегодня истории о Москве времен Гиляровского, искусстве и влиянии технического прогресса тогда и сегодня можно послушать вовсе не в трактире, а в Музее русского импрессионизма на дискуссиях «Время. Люди. Технологии», подготовленных специально к выставке «Свой человек. Владимир Гиляровский» вместе с Яндекс Музеем.
