Как Мальдивы меняются, сохраняя традиции: взгляд путешественника

Чем пахнут Мальдивы

— А вы знаете, как отличить курортный остров от обитаемого? — спрашивает нас с женой Ханаан Рашид, помощница менеджера по маркетингу в мальдивском отеле Baros, на прекрасном английском.

Мы втроем сидим в ресторане Lighthouse («Маяк») и пьем безалкогольную пина коладу, любуясь закатом. На горизонте — огни столицы Мале и нескольких соседних островов. В паре сотен метров от нашего берега — деревянная платформа посреди океана, на котором мы рано-рано утром занимались йогой и медитировали. Я пожимаю плечами, жена отвечает: «No, we don’t know».

— Острова-резорты всегда освещены теплым светом, желтым или оранжевым. А в поселках освещение белое, холодное, — девушка-мальдивианка с видимым удовольствием наблюдает за нашей реакцией — yes, obviously, how come we didn’t guess! — и мы чокаемся высокими бокалами. На Мальдивах алкоголь запрещен для всех, кроме туристов в таких вот резортах, освещаемых теплым желтым светом, но мы не пользуемся этой своей привилегией — как и Ханаан, мы сейчас на работе.

Да, иногда работать журналистом — значит сидеть на втором этаже дизайнерского ресторанчика и смотреть на океан.

Мы чекаем эту свою привилегию, чекаем и чокаемся еще разок. Скоро подадут рыбу, пойманную сегодня же — примерно в тот час, который мы уделили медитации, — на местном рифе. Пахнет лемонграссом. На Мальдивах постоянно пахнет лемонграссом — по крайней мере нам, туристам, которых еще у аэропорта Velana встретили на катере сотрудники отеля и протянули фирменные туго скрученные мокрые полотенца с ароматизатором.

Небоскребы, выросшие из кораллов

Тур Хейердал не написал, какими запахами встретили Мальдивы его, но подробно и живописно рассказал о жизни городка Мале. Это сегодня Мале — столица населением 215 тыс. человек (как подмосковный Королев или регцентр Республики Коми Сыктывкар), а в 1982 году, когда сюда впервые прибыл норвежский путешественник, он действительно был «городком».

Вот как Хейердал вспоминал свое путешествие в книге «Мальдивская загадка»:
«Невеликий город Мале насчитывает около 30 тыс. душ. Городские улицы — без тротуаров и мостовых, чтобы дождевая вода свободно просачивалась в грунт, пополняя колодцы, — образуют сплошной лабиринт, так что нам пришлось ориентироваться по солнцу.

Большинство домов Мале — одноэтажные. Однако в торговых кварталах можно видеть строения в два этажа, а в центре города краны на наших глазах переносили железные балки для первых трех- и четырехэтажных правительственных зданий».

Прошло 40 с хвостиком лет — и Мале не узнать по хейердаловским описаниям. В наши дни здесь полно высотных зданий, в том числе таких, к которым вот-вот применишь определение «небоскреб», а единственное одноэтажное сооружение в центральном районе — древняя Пятничная мечеть (Хукуру Миски). Она была построена в 1658 году из кораллового камня и сегодня, вместе с коралловым же минаретом, кладбищем и колодцем, входит в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Вокруг — современные здания, людская, мотоциклетная и автомобильная круговерть, тысячи магазинчиков, в которых можно расплатиться не только местными руфиями, но и американскими долларами. Шумный, подчеркнуто восточный, очень светлый и сверхдинамичный, будто наэлектризованный город — его нельзя вообразить освещенным мягким желтым светом: прожекторы и почти-хирургические фонари у порта, вдоль автомобильного моста и у аэропорта органичнее некуда.

Когда Мале еще был одноэтажным и бестротуарным, а Тур Хейердал согласовывал с местными властями археологические исследования на отдаленных атоллах, в каких-то 16 км от города уже работал курорт Baros. Открытый в 1973 году на острове, где местные жители промышляли выращиванием и продажей кокосов, он стал вторым резортом современного типа в стране.

Иначе говоря, стоял у истоков того туристического бума, благодаря которому Мале превратился в мегаполис, мальдивцы вышли на 54-е место в мире по ВВП на душу населения, а ваши ленты в соцсетях заполонили нереальные фотографии с лазурным океаном и белым-белым песком.

Жизнь в ботаническом саду

Кокосовая плантация сохраняется на острове Baros и сейчас: прямо под пальмами располагаются ресепшен и лобби-бар, дизайн которого остается неизменным более полувека, лишь время от времени подвергаясь реновациям. Но кокос — штука тяжелая: если плод упадет туристу на голову, никакая медицинская страховка не сможет этого компенсировать, поэтому на территории отеля вы не увидите спелых кокосов на дереве, их заранее собирают от греха подальше.

Зато увидите бананы нескольких видов, папайи и манго. Если в ветвях кружат летучие лисицы, значит, фрукты поспели. К темным силуэтам этих крупных рукокрылых привыкаешь быстро: они жили на Мальдивских островах задолго до людей, у них, как и почти у всех других сухопутных животных, здесь нет естественных врагов, а потому они ничего не боятся и ведут себя как полноправные хозяева.

О флоре и фауне острова можно много узнать, записавшись на «Природную прогулку»: в ходе такой Nature Walk на 4000 шагов местный биолог показывает нам десятки разнообразных растений. Красный имбирь и мадагаскарская равендала, экзотические для россиян пандан с яванским яблоком и куда более привычные гибискус с традесканцией — можно провести целый день, просто рассматривая деревья, кустарники и травы и выискивая их описания в интернете (благо по всему острову плотная сеть Wi-Fi).

Отель, по сути, расположен внутри ботанического сада, за которым нон-стоп ухаживают восемь садовников. Идя к завтраку, встречаешь этих смуглых мужчин то за обрезанием листьев, то за стрижкой травы, то за подметанием дорожек от упавших цветков гибискуса. Эти цветы, бежевые и розово-красные, любят таскать птички-пастушки (они же белогрудые погоныши), а традиционно на Мальдивах из них плетут ожерелья.

Такие ожерелья символизируют сами Мальдивские острова, на карте и правда похожие на бусы, и используются в торжественных церемониях: от встречи гостей до свадебных обрядов.

Иногда между зарослями и утрамбованной тропинкой из белого песка шмыгают ящерицы и хамелеоны. На пару с погонышами они ловят всяких насекомых и представляют собой наиболее кровожадную живность мальдивской суши. Конкретно на Баросе не водятся даже змеи, да и в целом на островах не обитает никаких крупных хищников или сколь-нибудь опасных животных.

Дизайнеры отеля, как первые в 1970-е, так и те, кто руководил масштабным обновлением 2000-х, старались сохранить как можно больше аутентичных элементов. В каждой вилле можно найти фирменные плетеные коврики и узнаваемые мальдивские накидки, а также поделки из кокоса и кокосового дерева. Если кто сомневается в аутентичности, он может заглянуть в местный, расположенный над ресепшеном и баром Sails — невероятное двухэтажное здание на территории резорта! — музей-лаунж.

Традиции, которые не умирают

Когда Baros открывался, у него почти не было конкурентов, в соседнем Мале не построили еще ни одного высотного здания, а Индийский океан рассекали традиционные лодки дхони из кокосового дерева, с носом-хоботом и высокой остойчивостью для противодействия суровым волнам этих широт. К началу XXI в. глобализация настигла и этот райский уголок: открылись десятки отелей, в том числе международных, столичные улицы заполонили мотороллеры и авто, а на смену дхони пришли катера и яхты.

В этот момент резорт принял решение, с одной стороны, обновляться в соответствии с требованиями времени, а с другой — делать все, чтобы сохранить как можно больше традиционного. Музей — из таких принципиальных объектов: здесь можно рассмотреть старинные навигационные карты и самые разнообразные вещи, созданные жителями окрестных островов.

Многие из этих предметов в ходу по сей день: например, похожее на гибрид рубанка и ручной мясорубки приспособление для разделывания кокосов, или изящный кальян с чашей из того же кокоса. Кокосовая пальма — национальный символ страны, и ее роль в быту не уменьшает никакая глобализация: от волокнистой коры и листьев до мякоти плодов, все, абсолютно все части этого бесценного дерева идут на пользу.

— Мальдивцы, конечно, за здоровый образ жизни, но кальян, пришедший из арабских стран, глубоко укоренился в культуре, — рассказывает Ханаан Рашид. — В нашей стране он особенно популярен среди женщин: пока муж в море, жена занимается домашними делами, и расслабиться вечером за кальяном обычное дело.

К слову о мужчинах в море: Республика Мальдивы много лет занимает первое место в мире по потреблению полезнейшей рыбы на душу населения, опережая даже Исландию, так что — и да простят меня врачи — местные могут себе позволить такую слабость, как курение.

Ислам здесь тоже нестрогий: да, на островах категорически запрещено, например, купание топлес (в отличие от алкоголя, запрет распространяется и на туристов), но к европейской одежде относятся вполне терпимо. Да и женщины в хиджабах ловко садятся на мотороллеры и рассекают по делам по всему Мале, не оглядываясь на условности и ограничения, — в этом плане мало что изменилось за годы туристического бума. Вот что писал тот же Тур Хейердал в том же 1982-м:

«Мальдивские девы преспокойно катят на велосипедах, петляя между лужами, чтобы не испачкать свою чистенькую школьную форму. Единственная грозящая им опасность — столкновение с редкими здесь такси, которые тоже выписывают зигзаги, огибая упомянутые лужи. Мужчины выглядели такими же спокойными и беззлобными, как женщины. Никаких криков, громких споров, наглых лиц. „Мир вам“, — гласит обращенный из маленьких мечетей к мусульманской общине призыв, и похоже, что он действует безотказно».

«Мир вам» — и по сей день то послание, которое ты если не слышишь, то чувствуешь в общении и с местными, и с сотрудниками отелей. Глобализация не убила те открытость и гостеприимство, которые присущи мальдивской культуре: скорее, наоборот, создатели и руководители резортов используют новые связи, чтобы продвинуть свою культуру во внешний мир.

В ресторане Cayenne Grill, например, регулярно проходят «мальдивские вечера»: гостям повязывают традиционные накидки и приглашают поужинать в формате «шведского стола», на котором представлены многие популярные на островах яства.

В основном это различные виды карри с рисом и рыба, приготовленная десятками способов с десятками специй, но по крайней мере один десерт сразил меня наповал. Карамелизованные бананы, которые при тебе готовят как пончики, окуная в кипящее масло, заткнут за пояс любой донат в наших кофейнях.

Мальдивские бананы меньше привычных нам эквадорских в два-три раза, но и примерно настолько же слаще: даже без превращения в пончик они служат прекрасным десертом. В отличие от карри и даже морепродуктов — неповторимым в России.

Контуры будущего

С момента, когда краешек рыжеющего солнца касается горизонта, до полного исчезновения светила в океанской воде, проходит восемь минут. Я засекаю, и ради этого смотрю в свой айфон чаще, чем привык за несколько дней на острове: никакого желания серфить в интернете или листать соцсети у тебя не остается уже вскоре после прилета.

На Барос опускается ночь, которая была бы темной, если бы не три источника света: теплые лампы «Маяка», огни Мале и рассеянное сияние луны. Сегодня полнолуние, и если перегнуться через перила ресторана, можно увидеть в воде силуэты акул-нянек: семейка из пяти хищниц наворачивает традиционные вечерние круги.

Если встать пораньше утром и зайти в океан напротив виллы, то свой утренний моцион они совершат вокруг тебя — без всякой агрессивной мысли: человек не представляет для этого вида акул никакого интереса, в отличие от косяков серебристых рыб, снующих между рифом и берегом.

— А что это за краны вон там? — спрашиваю я Ханаан, указывая чуть левее Мале. В нескольких километрах от нас торчат прямо из воды цаплеобразные конструкции.

— Это насыпают новый остров. В последнее время все чаще стали это делать: суши мало, а людей и туристов — много.

— Появятся новые огни поближе к резорту, получается?

— Looks like. Но пока не знаем, теплые или холодные: скорее всего, тут тоже будет отель, но это неточно.

Быть может, лет через сорок на остров Барос можно будет добраться без всяких дхони и катеров, а прямиком из Мале, по мосту через новый остров. Звучит фантастично, но ведь и Тур Хейердал в 1980-е не поверил бы, что страна будет развиваться так стремительно.

Одно ясно: с какой бы скоростью ни шагал здесь прогресс, сквозь молочный мальдивский песок все так же будут прорастать кокосовые пальмы, а традиции прошлого будут сохраняться — хотя бы как туристический аттракцион. Пусть и, вероятно, в неоновых огнях настоящего дубаеподобного города.