«Женщина за кадром»: истории, которые меняют взгляд на кино

С 13 марта по 27 июля 2025 года в Еврейском музее и центре толерантности можно увидеть уникальные материалы из архивов — раскадровки, съёмочные сценарии, фотографии со съёмочных площадок, личные записи и монтажные листы. Здесь можно узнать, как собирались воедино «17 мгновений весны», «Три тополя на Плющихе» и «Карнавал» Татьяны Лиозновой, как выстраивались кадры в фильмах Юлии Солнцевой, как работала на площадке Надежда Кошеверова.

Это возможность по-новому взглянуть на кино, которое мы хорошо знаем — через процесс, детали, и через людей, которые направляли камеру и принимали решения в самых важных творческих точках.

Татьяна Лиознова — та, чьи фильмы стали частью общей памяти

Центральное место на выставке занимает творчество Татьяны Лиозновой — одной из самых внимательных к человеку и точных в языке кинорежиссеров. Она сняла всего девять картин — «Память сердца», «Евдокия», «Им покоряется небо», «Рано утром», «Три тополя на Плющихе», «Семнадцать мгновений весны», «Мы, нижеподписавшиеся», «Карнавал», «Конец света с последующим симпозиумом», — большая часть из которых стали культовыми. Ее имя прочно связано с «17 мгновениями весны», но за пределами этого культового сериала есть и другие картины, в которых она с редким мастерством сочетала драму и лиризм, внутреннюю силу и простоту.

Ее фильмы — это не просто важные страницы истории советского кино. Это высказывания, которые и сегодня остаются живыми: «Карнавал» с Ириной Муравьевой, рассказ о взрослении, амбициях и уязвимости; «Три тополя на Плющихе» — камерная история о случайной встрече, которой не суждено было стать началом чего-то большего; «Мы, нижеподписавшиеся» — о честности и компромиссах, за которые приходится платить слишком высокую цену.

На выставке можно увидеть, как Лиознова работала: как строился кадр, что она писала в съемочных дневниках, какие сцены оставались за кадром. Представлены архивные фотографии со съемок, раскадровки и монтажные фрагменты, не вошедшие в финальные версии фильмов. Эти материалы редко покидают архивы и в большинстве своем впервые показаны широкой публике.

Среди экспонатов — кадры из «Карнавала», где видна работа с актерами буквально по жесту; альтернативные дубли из «17 мгновений весны» и подробные съемочные планы сцен, которые в итоге были полностью пересняты. Все это дает возможность увидеть кино не как результат, а как процесс — с сомнениями, поисками и бесконечным вниманием к деталям.

Лиознова редко давала интервью и почти никогда не говорила о себе. Ее голос — в фильмах. И на выставке он звучит особенно точно: через то, как она работала, кого выбирала, где ставила камеру и что вырезала в последнюю минуту.

Фильмы, которые мы знаем — и не знаем до конца

На выставке представлены фильмы не только Татьяны Лиозновой, но и других женщин-режиссеров, чьи имена оказались в тени, хотя их работы стали важной частью истории отечественного кино. От пионеров немого кино до авторов нового времени — каждая из них оставила после себя фильмографию, к которой стоит вернуться.

Здесь можно увидеть, как создавались «Человек с киноаппаратом» Эсфири Шуб, «Весна» Надежды Кошеверовой, «Пять вечеров» Марины Разбежкиной, «Бабы рязанские» Ольги Преображенской, а также мультфильмы сестер Брумберг — от «Царевны-лягушки» до «Снежной королевы». Впервые представлены съёмочные фотографии, черновики сценариев, рабочие дубли и материалы, которые не вошли в итоговый монтаж. Это дает возможность заглянуть в саму «ткань» фильма — увидеть, как рождается атмосфера, как режиссер работает с актером, как выстраивается ритм сцены.

Такие фрагменты не просто интересны сами по себе. Они позволяют взглянуть на знакомый фильм как на живую ткань: пластичную, изменяемую, не до конца закрепленную. Каждый такой элемент — это не просто «дополнение», а возможность почувствовать, как кино могло бы звучать иначе. И почему в итоге оно получилось именно таким.

Выставка предлагает не просто ностальгию, а опыт сопоставления. Здесь работает зрительская память — и с ней выставка разговаривает на равных.

Продолжение разговора: женщины в авторском кино сегодня

Завершающая часть выставки посвящена режиссерам, которые продолжили развивать авторское кино уже в постсоветский период. Это не про смену поколений и не про революцию — скорее, про то, как один разговор может звучать по-разному, оставаясь в рамках общего культурного контекста.

Фильмы Киры Муратовой («Настройщик», «Астенический синдром») и Анны Меликян («Русалка», «Про любовь») — разные по форме и настроению, но все они сосредоточены на человеке — в его личной правде, и в столкновении с системой, нормой, обществом. В них нет прямой наследственности, но есть общее — интерес к миру, где внешнее и внутреннее неразделимы.

В экспозиции представлены материалы фото, заметки, интервью, съемочные документы. Это возможность увидеть, как устроено кино, в котором важен не эффект, а высказывание. Где режиссер остаётся не только автором, но и наблюдателем.

Этот раздел выставки — напоминание о том, как важно слышать разные интонации внутри общего разговора. И о том, что язык кино всегда остаётся живым — пока его создают те, кому действительно есть что сказать.

Как устроена выставка

Выставка построена так, чтобы в нее можно было буквально войти — как в съемочный павильон или в монтажную комнату. Пространство погружает зрителя в киношную реальность, где за кадром оказывается не только режисер, но и сам зритель — включённый в процесс, а не просто наблюдающий со стороны.

Мультимедийные экраны, проекции, фотоматериалы и видеофрагменты выстраиваются в маршрут, где каждый зал — как отдельный эпизод. От первых хроник и монтажных столов немого кино — к архивам советской студийной эпохи, затем — к постсоветскому и современному кинематографу. Звук, свет, масштаб изображений — все продумано так, чтобы не рассказывать, а показывать, как создаётся фильм и как режиссерский взгляд меняет реальность.

В отдельных зонах можно увидеть не только документы и фото, но и услышать голоса героинь — через аудиоинтервью и редкие записи. Есть и небольшие «остановки» внутри маршрута, где хочется задержаться: фрагменты мультипликации, пробные съемки, режиссерские реплики.

Это не «музей в классическом смысле», а скорее пространство, где кино чувствуется — через ритм, пластику, тишину. И у каждого будет свой маршрут, своё замедление, своя точка соприкосновения.