- Источник:
Пресс-слжба
Музыкальный балкон
Завсегдатаи китай-городских переулков уже давно заприметили на Большом Златоустинском балкон с авангардной скульптурой саксофониста, народного артиста России Алексея Семёновича Козлова — президента вышеупомянутого Клуба. Раз в полчаса скульптура (которая уже успела стать достопримечательностью Москвы и обозначена на Яндекс.картах) оживает и играет соло на саксофоне из пьесы Алексея Козлова «Ностальгия».
Немногие знают, что прототипом для скульптуры послужил шамотный чайник, созданный в 1993 году Андреем Дольченко, и имевший портретное сходство с Алексеем Козловым. Этот чайник поклонник маэстро подарил ему после концерта. А спустя годы он ожил!
Именно на этой «сцене» арт-директор Клуба Алексея Козлова Араик Акопян всегда мечтал устраивать бесплатные концерты-импровизации для прохожих на улице.
Импровизации Томаша Буры
Эта мечта стала реальностью, когда в Россию с гастролями приехал британский клавишник с польскими корнями Томаш Бура. Он играл в составе международного трио вместе с российским бас-гитаристом Антоном Давидянцем и американским барабанщиком Натаниэлем Таунсли. Они сыграли два аншлаговых концерта, дали мастер-класс в Клубе, а потом поехали с концертами по городам России.
Томаш Бура не пропустил ни одного джема, ни одного концерта в Клубе, слушал и участвовал в каждый свободный вечер. В один из поздних вечеров, выйдя из клуба в какофонию центра столицы и услышав над входом знаменитое саксофонное соло, Томаш вскинул голову и поделился историей о том, как польский пианист Артур Рубинштейн во время пребывания в одном из отелей увидел скопление людей под своим балконом. Узнав, что они собрались просто поприветствовать его, отыграл бесплатный концерт с балкона для людей на улице.
Стоит ли говорить о том, что когда Томашу предложили сыграть для прохожих с балкона клуба он с воодушевлением принял эту идею?
Уже на закате следующего дня Томаш Бура играл импровизации с другого балкона — того, что над Маросейкой. Скульптуру Алексея Семёновича решили не теснить — всё-таки мэтр! А проносящиеся по Маросейке машины в очередной раз доказали, что джаз — музыка большого города. Публика была в восторге!
