Ваш браузер устарел, поэтому сайт может отображаться некорректно. Обновите ваш браузер для повышения уровня безопасности, скорости и комфорта использования этого сайта.
Обновить браузер

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья

Крестоносцам, терпевшим поражения в Святой земле, остро требовался надежный союзник. На европейских правителей надежд было мало, и его нашли на Востоке. Но не реального, а мифического

Индийское царство пресвитера Иоанна можно назвать одним из самых загадочных мифов Средневековья. Легенда гласила, что в этих землях живут блаженные, не знающие ни в чем недостатка и не ведающие ни зависти, ни злобы. Пьют они из чудесных источников, вода которых излечивает все болезни, вкушают чудесную пищу.

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья
Чудесные жители Индийских земель: блемии (люди с лицом на груди), сциоподы (одноногие) и манокули (одноглазые). Миниатюра из «Книги чудес мира», 1410–1412 годы. Национальная библиотека, Париж
Источник:
CPA Media Pte Ltd / Alamy via Legion Media

Реки, бегущие по царству, берут свое начало в Эдемском саду, и дно их устлано драгоценными камнями. Золото в тех краях никто не считает — его выносят в огромных количествах на земную поверхность черные муравьи размером с поросят.

Есть там каменная река, за которой живут пропавшие неведомо куда легендарные десять колен Израиля, а за горами, у самой границы царства и мира, томятся в ожидании апокалипсиса народы Гог и Магог — пожиратели трупов, которых освободит Антихрист перед концом света, чтобы повести на битву против войска Иисуса.

Земля та полнится фантастическими существами: драконами, грифонами, фениксами, саламандрами, сатирами, кинокефалами, людьми с лицом на животе, с двумя головами, с ушами до пят и двенадцатью ногами… Правит этим царством могущественный царь-священник — пресвитер Иоанн, войско которого насчитывает 100 000 пехотинцев и 10 000 всадников.

Поскольку вся Европа несколько веков подряд свято верила этому мифу, логично предположить, что возник он не на пустом месте.

Епископ из Габалы

Войска сельджукского эмира Имада ад-Дина Зенги, прозванного Кровепроливцем, подошли к Эдессе (современная Урфа в Турции) 28 ноября 1144 года. Столица самого северного из государств, основанных крестоносцами во время Первого крестового похода, не была готова к осаде, да к тому же ее сюзерен — граф Жослен II де Куртене — находился за Евфратом, где осматривал восточные окраины своих владений.

Город не продержался и месяца. В сочельник, 24 декабря, рухнули подкопанные сельджуками башни и начался общий штурм. Как писал сирийский патриарх Михаил, осаждавшие ворвались в ночной город подобно «вампирам и диким животным, чтобы попировать плотью убиенных».

Это был первый серьезный успех мусульман на Ближнем Востоке. Эдесса в стратегическом отношении была очень важным центром: тот, кто ею владел, контролировал сельджукскую Месопотамию и торговые пути из Центральной Азии к побережью Средиземного моря.

Франки (так называли латинских колонистов в Святой земле) прекрасно понимали, что если не нанести в самое ближайшее время контр удар, Имад ад-Дин Зенги имеет все шансы стяжать славу завоевателя не только Эдессы, но и Антиохии, а возможно, и Иерусалима. С целью убедить могущественных европейских монархов прийти на помощь Святой земле из Палестины на Запад одно за другим потянулись посольства.

С одним из них в Рим прибыл некий епископ из Габалы (современная Джебела на востоке Сирии) по имени Гуго. 18 ноября 1145 года он присутствовал на приеме в папском дворце в Витербо и, если верить хронике Оттона Фрезингенского, рассказал собравшимся следующую историю.

«Не так много лет назад некий царь и священник Иоанн, который <…> обитал на крайнем востоке и вместе со своим народом был христианином, пошел войной на братьев-царей Персидских и Мидийских, по имени Самиарды (Самирды), и разорил Экбатаны, столицу их царства».

По словам Гуго, после этой победы пресвитер (вторая степень христианского священства, иерей) — так он называл Иоанна — двинулся на запад, имея целью посетить святыни Иерусалима и помочь братьям по вере в борьбе с мусульманами. Дойдя до Тигра, он не смог его форсировать, поскольку не имел флота, и повел свое войско вверх по течению, на север, рассчитывая, что там зимой река покрывается льдом. Однако его надежды не оправдались, и, простояв какое-то время лагерем на берегу, он повернул обратно, спасаясь от эпидемии, которая начала выкашивать ряды его воинов. Это самое раннее свидетельство о пресвитере Иоанне, которым мы располагаем.

Рассказ Гуго наверняка имел прямое отношение к цели его посольства: организации нового крестового похода, но какое именно, можно только догадываться. Первое, что приходит в голову: епископ хотел представить пресвитера Иоанна как возможного союзника христиан в борьбе против мусульман. Это должно было воодушевить европейских монархов.

Но папа и германский император могли счесть, что коль скоро на защиту Святой земли двинулся столь могущественный, покрывший себя славой в Персии и Мидии правитель, то и нечего беспокоиться. Поэтому Гуго сообщил, что войска Иоанна уже вернулись обратно в глубины Азии.

Как бы то ни было, 1 декабря 1145 года папа Евгений III выпустил буллу, в которой призвал европейских рыцарей обнажить свои мечи против неверных.

Второй крестовый поход успеха не имел. Но нам здесь важно другое: никто в окружении папы не усомнился в самом существовании загадочного государства царя-христианина. Чтобы объяснить это, нам понадобится перенестись почти на четверть века назад.

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья

Историческая география легенды о пресвитере Иоанне

На этих трех картах изображены государства, события и исторические процессы, связанные с возникновением и развитием легенды о мифическом пресвитере. Каждая из карт соответствует одной из эпох в истории Евразии: XII век, первая и вторая половины XIII века.

Цифрами в черных кружках отмечены места, где произошли указанные ниже события. Цифры в белых кружках, расположенные внизу карт, показывают хронологические места описываемых событий в цепи остальных. Шкала охватывает период с 1100 по 1300 год.

Разноцветными стрелками показаны маршруты Крестовых походов, монгольских завоеваний и путешествий европейцев по землям Азии. Их описание дано в примечаниях рядом со стрелкой соответствующего цвета. Линиями того же цвета они отмечены и на хронологической шкале. Длина линии на шкале соответствует длительности процесса.

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья
В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья
В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья

Таинственный гость латеранского дворца

В 1122 году ко двору папы Каликста II прибыл некий Иоанн — индийский архиепископ (не путать с нашим главным героем — пресвитером Иоанном) из города Ульна (этот визит подробно описал аббат Одо, настоятель монастыря Святого Ремигия в Реймсе).

То, что в Индии есть христиане, папское окружение не удивило. Об этом свидетельствовали путешественники, там побывавшие, об этом же европейцы читали в Деяниях апостолов Фомы и Варфоломея — те якобы крестили обитателей загадочной страны в I веке.

Действительно, христианская община в Индостане возникла рано, но все же не в I, а в середине IV века. Ее основал в городе Кодунгаллур (ныне на территории штата Керала на юго-западе Индии) торговец из Месопотамии Фома Канский, образ которого в сочинениях средневековых авторов и слился с образом апостола Фомы.

Удивление вызвало не присутствие в Индии христиан, а другое: после того как арабы в VI–VII веках распространили свою власть от Гибралтара до Кабула, между Европой и Индией опустился исламский занавес, и непонятно было, как христианский священник столь высокого ранга смог добраться до Рима из тех отдаленных мест. Еще более удивительным оказался рассказ индийского посланца.

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья
На карте XVI века пресвитер Иоанн изображен как царь Эфиопии
Источник:
Maidun Collection / Alamy via Legion Media

По словам Иоанна, столица его царства (имя царя он не называет) — Ульна — стоит на текущей из земного рая реке Фисон. Воды ее выносят на берег несметное количество золота и драгоценных камней. Неподалеку от города есть озеро. В центре него возвышается гора, на которой построена церковь-усыпальница святого Фомы. Нетленное тело апостола пребывает в раке, подвешенной на серебряных цепях.

Раз в год, за семь дней до праздника поминовения апостола (вероятно, 21 декабря), воды озера на две недели уходят, и верующие получают возможность попасть на остров и приблизиться к телу святого. А тот, будто живой, каждому причащаемуся собственноручно кладет в рот облатку. Если же к Фоме подойдет нераскаянный грешник, апостол сожмет руку с облаткой и не разожмет ее до тех пор, пока грешник не покинет храм или не покается.

Каликст II не поверил Иоанну и даже хотел предать его анафеме, но тот поклялся на Святом Евангелии, что говорит чистую правду. «И тогда, — пишет Одо Реймсский, — поверил в это господин папа, поверила и вся курия, и провозгласили, что благодаря всемогущему Господу апостол может совершить невиданное».

Так история о чудесном индийском царстве и гробнице Фомы получила своего рода сертификат подлинности (позже она ляжет в основу всех легенд о царстве пресвитера Иоанна). Поэтому, когда спустя 23 года епископ из Габалы Гуго, прибывший в Рим просить помощи в борьбе против мусульман, поведал папе о могучем индийском христианском царе — пресвитере Иоанне, никто не усомнился в правдивости его рассказа.

Все решили, что речь идет как раз о стране со столицей в Ульне, о которой некогда поведал индийский архиепископ. Но откуда епископ Гуго узнал о подвигах мифического царя Иоанна?

ВЕРСИИ

«О прибытии индийского патриарха в Рим»

Одо Реймсского вполне можно было бы заподозрить в мистификации, если бы его сообщение не подтверждалось еще одним документом, составленным неизвестным автором и условно называемым «О прибытии индийского патриарха в Рим».

Повествования сильно различаются в деталях и, очевидно, составлялись независимо друг от друга. Логичнее заподозрить мистификацию со стороны того, кто называл себя архиепископом Индии (как следует из названия, во втором источнике Иоанн именуется даже патриархом).

Возможно, образ индийского царя-священника восходит к преданиям об индо-парфянском царе Гондофаре, правившем в I веке на северо-западе Индии. Согласно апокрифам, он был якобы крещен святым Фомой и стал покровителем христиан, хотя на самом деле был либо буддистом, либо зороастрийцем.

Чудесные превращения Елюя Даши

Известно, что никакой христианский полководец в тот период не воевал с царями Персии, которых Гуго называет братьями Самиардами. Однако и дыма без огня не бывает. Вряд ли личность Иоанна — плод фантазии епископа, поэтому стоит поискать в истории событие, слух о котором мог трансформироваться в легенду о победах пресвитера.

В некоторых списках хроники Оттона Фрезингенского, где приводится рассказ Гуго, имя мифических братьев, которых разгромил Иоанн, пишется не с «м», а с «н» — Саниарды или Саньярды (Saniardi). Скорее всего, это искаженное Санджар (Sandjar). Так звали реального сельджукского султана — Муизз ад-Дин Абу-л-Харис Ахмад Санджара, — который действительно потерпел сокрушительное поражение на своих восточных границах в 1141 году.

Однако его победителем был не христианин, а, скорее всего, буддист — Елюй Даши. Он носил титул гурхана (буквально — «хана ханов»), и его монголоязычное государство каракиданей, Западное Ляо, в те времена занимало территорию от Сырдарьи до озера Балхаш и хребта Тарбагатай.

Как из одного Санджара у Гуго получилось два Самиарда, понять можно. У сельджуков существовал обычай делить государство между братьями. Правда, брат Санджара, Мухаммад, к 1141 году успел умереть, но Гуго этого мог и не знать. Более сложный вопрос: как буддист Елюй Даши трансформировался в христианина?

Здесь надо учесть, что государство каракиданей, в котором было немало несториан, к моменту упомянутой битвы не просуществовало и трех лет, и азиатские купцы (наиболее вероятные информаторы франков) почти ничего о нем не знали. Прослышав о том, что кто-то разбил мусульман и среди победителей было много воинов, исповедующих Христа, они вполне могли приписать эту заслугу найманам или кереитам, исповедовавшим вместе со своими ханами несторианство вот уже почти полтора века, о чем на Востоке было известно. Так Елюй Даши был «крещен». Но возникает следующий вопрос: как он превратился в Иоанна?

Наиболее правдоподобной представляется гипотеза Густава Оперта, специалиста по истории Древней Индии. Немецкий ученый полагал, что в «Иоанна» превратился титул Елюй Даши — гурхан. Передаваемый из уст в уста, он на пути из Средней Азии в Палестину прошел два языковых фильтра — тюркский (сельджукский) и иудейский.

У тюрок «гурхан» смягчился до «юрхан», а иудеи его «перевели» как «йоханан», что франки восприняли как еврейское имя Йоханан — эквивалент христианского Иоанн. Наконец, необходимо ответить на вопрос: почему Гуго записал превратившегося в Иоанна Елюя Даши в индийские цари?

Мы знаем, что средневековые географы до конца XIII века, говоря об Индии, зачастую сами того не подозревая, имели в виду вообще все азиатские земли, лежавшие на восток от Персии и до «пределов мира». Правда, они выделяли Индию Ближнюю, Среднюю и Дальнюю, но границы между этими Индиями были крайне размыты и менялись от сочинения к сочинению. Вот из таких абсолютно фантастических представлений соткался миф о пресвитере Иоанне. Но последующая его история ничуть не менее удивительна.

НЕСТОРИАНСТВО

Полубратья по вере

Индийские христиане не были ни православными, ни католиками. Они исповедовали несторианство, то есть учение константинопольского патриарха Нестория, утверждавшего, что Христос был не богочеловеком, а Богом и человеком, иными словами, что его природа была не двуединой, а двойственной. За это Нестория в 451 году предали анафеме.

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья
Верхняя часть одной из несторианских стел, найденных в Китае. VII век, Музей Бэйлинь (Сиань)
Источник:
Alamy/Photas

И в Византии, и в Европе его учение было фактически искоренено, а вот в глубинах Азии оно пустило прочные корни. Несториане-миссионеры дошли до самого Китая, где их вера пользовалась покровительством императоров династии Тан.

В 1007 году несторианство сделали своей государственной религией сразу два центральноазиатских ханства — кереитское и найманское, — располагавшиеся на территории нынешних центральных и восточных аймаков Монголии.

Из-за недостатка информации о тех далеких землях европейские средневековые авторы обычно причисляли восточных последователей Иисуса к «правоверным» христианам. То, что они исповедуют ересь Нестория, европейцы до конца осознали лишь в первой половине XIII века.

Письмо из неведомого царства

Во время Второго крестового похода европейские государи терпели поражение за поражением. И когда они в конце концов были вынуждены убраться с Ближнего Востока, давление сельджуков на государства крестоносцев многократно усилилось. Их положение осложнялось тем, что во главе и Антиохии, и Иерусалимского королевства стояли женщины (княгиня Констанция и королева Мелисенда), которые не были способны организованно противостоять натиску с Востока.

Мольбы о помощи оставались на Западе без ответа, у европейских монархов просто не хватало сил — для очередного похода в Святую землю им нужен был сильный союзник. И когда в 1165 году по Европе стало ходить загадочное письмо, автор которого, называвший себя христианским царем Индии, пресвитером Иоанном, предлагал создать антиисламскую коалицию, многие решили, что такой союзник появился.

По свидетельству французского монаха Альбрика из монастыря Трех источников, письмо это было адресовано византийскому императору Мануилу Комнину. Тон этого послания довольно странен:

«Возвестили нам, что почитаешь ты величие наше и могущество наше известно тебе. Через апокризиария мы узнали, что желаешь ты послать на наш суд некие забавные и смешные вещицы. И поскольку мы человеки, то с благосклонностью принимаю это <…>. Ежели ты желаешь перейти под наше господство, то при дворе нашем ты обретешь еще большее достоинство и высоту положения и сможешь наслаждаться изобилием, а если пожелаешь возвратиться, то уедешь с богатыми дарами. Помни о воздаянии и вовеки не согрешай».

Это не дипломатическое послание, а нечто написанное с явной целью поглумиться. Посла, прибывшего с таким документом ко двору императора Византии, в лучшем случае вытолкали бы взашей. Но этого не произошло, поскольку ко двору Мануила Комнина такой посол никогда не являлся.

Долгое время считалось, что письмо было написано на греческом, а затем переведено на латынь. Но уже в наше время филологи доказали, что текст чисто латинский. Значит, к Востоку послание не имело никакого отношения. И составил его человек, явно настроенный против византийского монарха, намеренно стремящийся его унизить. Кто же мог быть автором письма?

Подозрение падает в первую очередь на латинян Святой земли, поскольку Мануил Комнин стремился расширить свои владения за счет территории Антиохийского княжества. Крестоносцы это расценивали как предательство и платили хитрому византийцу лютой ненавистью. Однако вряд ли кто-то стал бы затевать столь сложную игру только ради того, чтобы поиздеваться над Мануилом. Автор явно создавал свое послание с расчетом на то, что миф о христианском царстве пресвитера Иоанна утвердился в умах европейцев.

Цель его была вполне конкретна — ускорить подготовку нового крестового похода, вселив в католических монархов уверенность, что христиане из глубин Азии готовы присоединиться к крестоносцам. Но есть и другая версия, предложенная американским историком Бернардом Гамильтоном. Согласно ей письмо пресвитера Иоанна не имеет никакого отношения ни к крестоносцам, ни к Святой земле. Это организованная кем-то из приближенных германского императора Фридриха Барбароссы провокация, направленная против папы Александра III.

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья
Вербное воскресенье. Фреска из несторианского храма в Гаочане (Китай), VII–VIII века. Музей азиатского искусства Берлин-Далем
Источник:
CPA Media Pte Ltd / Alamy via Legion Media

Конфликт императоров с Ватиканом тлел давно. Папские земли входили тогда в состав Священной Римской империи германской нации, и вопрос «Чей авторитет выше — папы или императора?» в этих условиях не мог не возникнуть. Фридрих и Александр III смотрели на проблему даже шире: какая, вообще, власть выше — светская или духовная?

В итоге образовалось два лагеря. В одном были папа и итальянские города, стремившиеся получить независимость от германских императоров, в другом — германский монарх, его бароны и немецкие епископы. В первой половине 1160-х годов казалось, что чаша весов склоняется на сторону Фридриха. Он завоевал всю северную и центральную Италию, и папа был вынужден бежать во Францию. Опьяненный своими победами, император всерьез вознамерился присвоить и духовную власть.

Формально он имел на это право: до XIII века во время коронации германские монархи одновременно посвящались и в дьяконы, а папой мог стать священник любого ранга. Но чтобы сделать решительный шаг, нужен был исторический прецедент. И пример пресвитера Иоанна здесь был очень кстати.

«Подающий на стол у нас, — пишет Иоанн в своем послании, — примас и король, виночерпий — архиепископ и король, постельничий наш — епископ и король, маршал наш — король и архимандрит, главный повар — король и аббат». Раз Иоанну можно иметь в услужении иерархов церкви, то почему римскому императору нельзя?

Если послание пресвитера Иоанна действительно состряпано с таким расчетом, то можно предположить, кто был его автором. Скорее всего, это граф Райнольд Дассельский, архиепископ Кёльна, канцлер Фридриха и непревзойденный мастер по «связям с общественностью» своего времени. В 1164 году он велел перенести из разоренного немцами Милана в Кёльн мощи трех волхвов — Балтазара, Мельхиора и Каспара, тех самых, которые принесли дары младенцу Иисусу.

Действия архиепископа были продиктованы отнюдь не желанием заполучить святые реликвии. Волхвы — не просто цари. Помимо светской, они, по легенде, обладали и духовной властью над подданными. Таким образом, идея совмещения двух властей, столь занимавшая императора, получала обоснование в Священном Писании!

О том, что образ пресвитера Иоанна оказался орудием в некой политической игре, свидетельствует еще один удивительный факт: 27 сентября 1177 года папа Александр III сам отправил письмо Иоанну. Это произошло как раз после поражения, нанесенного Римом Фридриху Барбароссе.

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья
24 июля 1177 года перед посольством кардиналов в Венеции Фридрих Барбаросса, потерпевший сокрушительное поражение в битве при Леньяно от Ломбардской Лиги, признал власть папы Александра III. Фреска Спинелло Арентино, 1408 год. Палаццо Публико, Сиена
Источник:
Wikimedia Commons

Понтифик якобы узнал от своего приближенного, лейб-медика магистра Филиппа, что Иоанн мечтает заполучить алтарь из церкви Гроба Господня, дабы «возвести в своей столице над ним церковь». В письме папа выражает готовность поспособствовать приобретению алтаря. Кто такой этот Филипп и от кого он узнал о желании Иоанна, нам неизвестно. Но нам важно, что папа нигде не называет Иоанна пресвитером — только царем, и ни словом не упоминает о его письме византийскому императору, как будто и не читал его вовсе.

Лейтмотив папского послания — гибельность любых попыток принизить власть католической церкви. Очень похоже, что настоящим адресатом папы был не мифический пресвитер, а реальный германский император.

Трудно сказать, сыграло ли какую-то политическую роль «письмо Иоанна», но влияние его на средневековую культуру трудно переоценить. Редкий монастырь не имел его списка у себя в библиотеке. Большая часть этого послания содержала самое подробное описание владений индийского владыки, и постепенно переписчики в монастырских бестиариях дополняли этот рассказ свидетельствами арабских и античных авторов о разных чудесах, так что объем текста, по сравнению с первоначальным, увеличился в четыре раза. В конце концов получилась настоящая энциклопедия чудесного.

МИСТИФИКАЦИЯ

Христианский буддист

Рассказ «архиепископа» Иоанна, конечно, абсолютно фантастичен. Реальны в нем только два географических объекта: город Ульна и река Фисон — так в Средневековье именовали Паталипутру (город на северо-востоке Индии) и реку Ганг, на которой Паталипутра и стоит. Однако Паталипутра была не христианским, а одним из самых крупных буддийских центров в этой части Азии.

Усыпальница апостола Фомы действительно находилась и находится в Индии, но совсем в другом месте — в Мадрасе (современном Ченнае), на юго-востоке полуострова. Кем был тот, кто кормил этими байками папу, мы, скорее всего, уже не узнаем. Немецкий историк Генрих Менхардт выдвинул оригинальную, но ничем не обоснованную идею, что Иоанн на самом деле был буддистом, выдававшим себя за христианина, «чтобы обеспечить себе лучший прием».

Как Чингисхан стал христианином

Между тем борьба христиан с мусульманами в Передней Азии приобретала все большее ожесточение. С целью отвоевать потерянный в 1187 году Иерусалим был объявлен Пятый крестовый поход, во главе которого встали венгерский король Андраш II и австрийский герцог Леопольд VI.

1 июня 1218 года крестоносцы осадили средиземноморский порт в дельте Нила, Дамиетту. Потребовалось полтора года, чтобы сломить мужество ее защитников. Когда Дамиетта пала, египетский султан Малик аль-Камиль предложил обменять ее на Иерусалим. Несмотря на очевидную выгодность сделки, крестоносцы ответили султану отказом: они были воодушевлены не только своими успехами, но и новостью, содержавшейся в письме, полученном 18 апреля 1221 года папой Гонорием III от епископа Якова де Витри из города Акки.

Тот сообщал, ссылаясь на шпионов Боэмунда IV, графа Триполи, что царь Давид, «которого в народе называют пресвитером Иоанном» и которого «Бог назначил в наши дни стать бичом для язычников и изничтожителем племени последователей нечестивых законов и обычаев Магомета», за 24 дня разбил персидского султана и сейчас идет маршем на Бухару, после взятия которой двинется на Иерусалим.

Почему Иоанн вдруг получил второе имя Давид, историкам еще предстоит выяснить. Здесь важно, что европейцы в очередной раз приняли желаемое за действительное. На самом деле разбили персов не воины пресвитера Иоанна, а орды Чингисхана. Чингисов голубой штандарт с летящим белым соколом папские информаторы приняли за крест святого Андрея. Эта ошибка стоила крестоносцам очень дорого.

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья
Чингисхан на соколиной охоте. Живопись на шелке, Китай, XV век. По легенде, пресвитер Иоанн был потомком одного из царей-волхвов, пришедших поклониться младенцу Иисусу и позже крещенных апостолом Фомой. Поэтому, когда орды Чингисхана (почитаемого за пресвитера Иоанна) оказались у ворот христианского мира, стали ходить слухи, что пресвитер пришел для того, чтобы забрать из Кёльна мощи своих пращуров
Источник:
AKG/EAST NEWS

Рассчитывая на помощь с востока, они в июле 1221 года выступили в поход на Каир. Время было выбрано крайне неудачно: начался разлив Нила, что позволило кораблям Малика аль-Камиля зайти в тыл армии христиан и отрезать ее от Дамиетты, единственного источника снабжения. Крестоносцы попытались вырваться из окружения. Двое суток длился бой в болотистой нильской дельте. В конце концов изнемогшие от усталости и голода, осыпаемые со всех сторон сарацинскими стрелами, христиане запросили перемирия. Султан позволил франкам покинуть поле боя, но взамен потребовал Дамиетту. На этом Пятый крестовый поход бесславно завершился.

Естественно, возник вопрос: почему Иоанн не пришел на помощь единоверцам? Поначалу решили, что пресвитер просто не успел перебросить войска в Египет, а когда узнал, что крестоносцы разбиты, не рискнул в одиночку выступить против султана. Впрочем, ошибка с Чингисханом довольно скоро выяснилась, однако, что удивительно, это никак не подорвало веры европейцев в существование Иоаннова царства. Вопрос был только в том: сохранилось оно под ударами монголов или пало?

За Иоанном на край света

Как известно, католический мир от нашествия монголов спасла смерть великого хана Угэдэя. Монгольские князья вернулись в Каракорум, чтобы выбрать нового хана, и больше уже в Западной Европе не появлялись. Более того, с востока приходили сообщения, что монголы активно борются с мусульманами. Это соответствовало действительности, но с одной оговоркой — воевали потомки Чингисхана не за веру, а за территории.

Однако в Европе таких тонкостей не понимали, что породило новую волну радужных, но беспочвенных надежд. Вдруг стало казаться, что те, кого еще недавно считали всадниками апокалипсиса, на самом деле лучшие союзники в борьбе с мусульманами и первые кандидаты на обращение в христианство.

И вот в апреле 1245 года папа Иннокентий IV отправил на разведку в восточные земли трех францисканских монахов во главе с Джованни Плано Карпини. Помимо прочего им было поручено собрать сведения и о пресвитере Иоанне.

До Каракорума миссионеры добирались год и три месяца. Однако францисканцев ждало разочарование: великого хана Гуюка идея христианизации монголов не вдохновила, помогать же католикам отвоевывать Святую землю он согласился лишь при условии перехода Иннокентия IV в его подданство. В 1247 году папские миссионеры вернулись в Италию.

Но что же Иоанн? Францисканцам удалось разузнать о нем совсем немного. В отчете Плано Карпини, известном под названием «История монгалов», есть загадочная пятая глава «О начале державы Татар», которая больше похожа на восточную сказку, чем на документ, составленный разведчиком.

Там повествуется о сражениях Чингисхана с разными волшебными существами и фантастическими народами, причем хан эти баталии неизменно проигрывает! Среди победителей монголов упомянут и пресвитер Иоанн — царь Большой Индии.

Плано Карпини пишет, что перед решающей битвой тот сделал «медные изображения людей и поместил их на седлах, разведя внутри огонь, а сзади медных изображений поместил на лошадей людей с мехами. [Во время боя] мужи, бывшие сзади, положили что-то на огонь, который был в вышеназванных изображениях, и стали сильно дуть мехами. Отсюда произошло, что греческий огонь опалял людей и лошадей, и воздух омрачился от дыма, и тогда они пустили стрелы в Татар; от этих стрел много людей было ранено и убито, и таким образом они выгнали их в замешательстве из своих пределов, и мы никогда не слыхали, чтобы Татары впредь к ним возвращались».

Как полагает петербургский востоковед Александр Юрченко, эта часть отчета Плано Карпини представляет собой пересказ сохранившегося только в латинских цитатах сочинения, которое условно называют «Роман о Чингисхане». Автор, скорее всего, принадлежавший к недоброжелателям Чингиса, использовал оригинальный полемический прием: взяв за основу хорошо известные и на Востоке средневековые повести о подвигах Македонского, он заменил Александра на Чингисхана и использовал инверсию — все успехи грека он превратил в неудачи монгольского владыки.

Раскаленные медные всадники, начиненные горящей нефтью, — это описанная средневековыми хронистами хитрость, к которой якобы прибег Александр в битве с индийским царем Пором, дабы нейтрализовать его боевых слонов (на самом деле ничего подобного не было). В «Романе о Чингисхане» она приписывается как раз полководцу индов.

В поисках христианской Шамбалы: как родился самый загадочный миф Средневековья
Александр Македонский убивает чудовище Хамаша. Миниатюра из «Шахнаме» («Книги о царях»). Иран, XIV век. В «Книге о царях» собраны многочисленные сюжеты из легендарной истории Искандера, которые потом активно заимствовались не только восточными, но и западными средневековыми авторами
Источник:
Science History Images / Alamy via Legion Media

После экспедиции Плано Карпини европейцами до конца XIII века было предпринято еще три больших путешествия в Монгольскую империю. В 1249–1251 годах там побывал доминиканец Андре де Лонжюмо, в 1253–1255-х — монах-францисканец Гийом де Рубрук и, наконец, Марко Поло, который провел в Азии более 20 лет, с 1271 по 1295 год.

Их рассказы о христианском царе Индии разнятся в деталях, но фабула у всех общая. Пресвитер Иоанн исповедовал несторианство (для католиков это было большим разочарованием) и к Индии никакого отношения не имел. Правил он кочевым народом, именуемым найманами. С язычниками монголами, входившими в его царство, Иоанн обходился сурово, и они в конце концов восстали. В битве с ними Иоанн погиб, и предводитель восставших Чингисхан взял его дочку (или внучку?) себе в жены.

Эти сведения в какой-то степени соответствовали действительности. По мнению Ивана Минаева, автора одного из первых переводов книги Марко Поло на русский язык, европейские путешественники поведали о судьбе христианского правителя кереитов (которых они перепутали с найманами) — Тогрула. В легендарного пресвитера Тогрул превратился из-за своего титула — ван-хан, дарованного ему в 1196 году чжурчженьским императором Чжан-цзуном за помощь в войне с татарами. Этот титул был отождествлен с именем Иоанн.

Чингис (точнее, Темучин) действительно в молодости находился по отношению к Тогрулу в зависимом положении, поскольку тот, по сути, присвоил себе верховную власть в кереито-монгольской конфедерации. Кроме того, Тогрул был побратимом Есугэй-баатура — отца Темучина. Но пути этих двух сильных личностей разошлись. В 1203 году Темучин разбил войска своего названного отца, сам Тогрул погиб.

Предводитель монголов действительно породнился с ван-ханом, переделанным в Иоанна. Но не сам: его сын Толуй взял в жены женщину из рода Тогрула. Правда, не дочь его и не внучку, а племянницу — Соркактани-бэги. Этой христианке суждено было стать матерью нескольких знаменитых монгольских ханов: Мункэ, Хубилая, Хулагу и Ариг-буги, которых она воспитала в уважении к вере Иисуса…

Казалось бы, на мифе о Индийском царстве поставлен крест. Но в Европе все не верили, что волшебной страны не существует. В XIV веке ее отождествили с Эфиопией, однако там его разыскивали уже не итальянцы, а португальцы. История их поисков — предмет отдельного повествования.

Может показаться, что история пресвитера Иоанна — дело давно минувших дней. Но это не так. Современная культура и не думает забывать о нем. Например, мы встречаем царя-священника среди героев романа Умберто Эко «Баудолино» (2002). Над его образом размышляет известный французский философ Филипп Паруа, автор статьи «Путешествие семьи Поло и Царство Пресвитера Иоанна» (1996). В Индийском царстве ему видится вариант архетипа центра Мира, присущего всем культурам. В этом смысле Паруа отождествляет государство пресвитера с замком, где хранится святой Грааль, и с Западным раем Будды Амитабы.

Да и русская культура творчески интегрировала в себя образ мистического царя благодаря песне Бориса Гребенщикова (признан в РФ иностранным агентом в 2023 году) «Господу видней» (2008), в которой «престер Джон» ожидает нас в конце духовного пути.

Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 9, сентябрь 2010, частично обновлен в декабре 2022

Подписываясь на рассылку вы принимаете условия пользовательского соглашения