Ваш браузер устарел, поэтому сайт может отображаться некорректно. Обновите ваш браузер для повышения уровня безопасности, скорости и комфорта использования этого сайта.
Обновить браузер

Мирный фатум

Прогресс цивилизации делает опасные технологии все более доступными. Если раньше ядерная энергия была в руках относительно ответственных правительств, сейчас мы вступаем в эпоху, когда оружие Судного дня может оказаться доступным небольшим группам или даже одиночкам

1 декабря 2009
Мирный фатум
Источник:
OAK RIDGE ASSOTIATED UNIVERSITIES

Многие современные исследователи полагают, что человечество с большой вероятностью уничтожит себя уже в ближайшие столетия. Главная опасность в наше время — не мировая война, а все учащающиеся техногенные катастрофы, основные причины которых — глупость, небрежность и корысть. К этим трем факторам следует добавить еще два очень важных: растущую простоту опасных технологий и доступность информации о них. Сложно ли добыть информацию о том, как построить ядерный реактор или бомбу? Достать для них материалы? Создать эти устройства у себя в гараже? Оказывается, это по плечу чуть ли не каждому.

Порох появился в Китае около тысячи лет назад. В китайском трактате 1040 года «Основы военного дела» содержались три рецепта его изготовления. Однако в отсутствие книгопечатания и активных культурных обменов эта информация распространялась очень медленно. Лишь два века спустя несложный рецепт «серы одну часть, угля две части и селитры шесть частей» появляется в «Книге огней» — европейском сборнике рецептов, приписываемом некоему Марку Греку. Более тонкие секреты приготовления взрывчатки тщательно охранялись, передаваясь от мастера к ученику только в устной форме. Так что францисканскому монаху Бертольду Шварцу в первой половине XIV века пришлось, как и многим другим, открывать их самостоятельно. Оно и понятно — чем меньше людей знает, как готовить «огненное зелье», тем выше его цена. Шварц не собирался открывать пороховую лавку и опубликовал найденный рецепт, чем заметно снизил доходы тогдашних пороховщиков. Печатный станок Гутенберга сделал информацию широкодоступной, и к XVI веку изготовление опасного порошка стало не сложнее выпечки хлеба. Это привело к многочисленным катастрофам, повлекшим тысячи жертв.

Поначалу коммерческие и военные интересы совместно работали на поддержание высокой секретности в области высоких технологий. Этот альянс распался с появлением патентного права. Оно охраняло временную монополию автора на использование своего изобретения, но в обмен требовало сделать информацию о нем достоянием общественности. Альфреду Нобелю уже не надо было скрывать изобретенную в 1867 году технологию динамита. Американский патент № 78317 приносил ему стабильный доход. А то, что рецепты приготовления взрывчатки из пропитанной нитроглицерином целлюлозы стали доступны не только законопослушным промышленникам, но также бандитам и террористам, экономического ущерба не наносило. Более того, распространение книг с описанием технологий изготовления взрывчатых веществ может принести немалую выгоду. Так, в 1971 году в издательстве Лайла Стюарта вышла написанная 19-летним студентом Уильямом Пауэллом «Поваренная книга анархиста». Самой интересной была часть, посвященная взрывному делу. В ней рассказывалось о том, как из самых доступных компонентов, продающихся в любой аптеке или в хозяйственном магазине, создать мощную взрывчатку. Книга выдержала десятки переизданий, а ее общий тираж перевалил за 25 миллионов экземпляров. Московские студенты-юристы Дмитрий Федосеенков и Николай Качалов, подорвавшие в августе 2006 года «самодельное взрывное устройство» на Черкизовском рынке, изготовляли свой фугас строго по Пауэллу. И хотя ФСБ после этого инцидента внесло книгу в список запрещенной экстремистской литературы, ее по-прежнему не составляет труда найти в Интернете.

Жители «Страны N»

Создав динамит, Альфред Нобель думал, что столь сильная взрывчатка остановит военные конфликты, поскольку противники не решатся начать взаимное уничтожение. Однако Нобель переоценил мощность своего динамита и недооценил безумство военных. Понадобилось создать ядерное оружие, чтобы идея взаимного сдерживания прекратила эскалацию насилия в мире. Однако сейчас остро встает вопрос: не будет ли ядерный удар нанесен исподтишка, в обход относительно ответственных государственных механизмов? Изготовить ядерный фугас куда сложнее, чем химическую бомбу. Но настойчивость вкупе с доступом к необходимой информации могут преодолеть и не такие барьеры.

В «Манхэттенском проекте» над созданием атомной бомбы с 1942 по 1945 год трудилось до 130 тысяч человек, а затраты достигли 2 миллиардов долларов (в сегодняшних ценах — около 20 миллиардов). Итогом стала первая бомба, испытанная на полигоне в Неваде, и два изделия разной конструкции, демонстративно примененные над Хиросимой и Нагасаки. А спустя два десятилетия с колоссальной задачей, прежде решенной усилиями огромной страны, почти справились трое выпускников университета.

Вскоре после Карибского кризиса 1962 года, когда мир находился в нескольких минутах от полномасштабной ядерной войны, Пентагон задался вопросом, насколько воспроизводима технология ядерного оружия, и не может ли какая-нибудь организация создать небольшой «ядерный козырь», поставив свехрдержавы на колени угрозой его применения? Для ответа на этот вопрос в 1964 году решено было провести «разведку боем». В качестве «разведчиков» выбрали двух молодых физиков: Дэвида Добсона, выпускника Калифорнийского университета в Беркли, и Дэвида Пипкорна, окончившего Принстонский университет (последнего через год сменил Роберт Селден, выпускник Университета штата Висконсин). Ранее с ядерной физикой они дела не имели, а теперь перед недавними студентами стояла цель: пользуясь исключительно открытыми источниками, разработать «проект небольшой атомной бомбы, которую можно выпускать в промышленных масштабах». Эксперимент получил кодовое название «Страна N». К тому времени кроме СССР и США ядерными технологиями владели еще Великобритания и Франция. К ним вот-вот должен был присоединиться Китай. Буква N в названии проекта символизировала номер очередной ядерной державы.

Целью сразу была выбрана плутониевая бомба, аналогичная взорванной в 1945 году над Нагасаки. Она принципиально отличалась от той, что уничтожила Хиросиму, была более сложной, но зато и гораздо более эффективной. В «Толстяке», как называли бомбу для Нагасаки, для получения цепной реакции использовался принцип имплозии: сделанное из плутония ядро помещалось в сферическую алюминиевую оболочку, которая обкладывалась химической взрывчаткой. Когда оболочка детонировала, плутониевый заряд сжимался со всех сторон, его плотность перерастала критическую, после чего начиналась цепная ядерная реакция. Главной проблемой был такой расчет химического взрыва, чтобы ядро обжималось равномерно. Иначе цепная реакция в отдельных частях заряда могла начаться раньше времени и разрушить бомбу, не причинив особого вреда ее окружению. Для правильного срабатывания приходилось собирать химический заряд из разных типов взрывчатки с разной скоростью детонации.

В течение года участники эксперимента изучали имевшуюся в свободном доступе литературу и физические журналы, посещали открытые лекции по ядерной физике. Уже к маю 1965 года они рассчитали и сконструировали систему «линз» для ударных волн, приводящую к качественной имплозии (сегодня благодаря Интернету и численному моделированию эта работа была бы сделана гораздо быстрее). Еще полтора года работы ушло на окончательные доводки и разработку конструкторской документации, и в конце 1966 года куратору «Страны N», физику-ядерщику Арту Хаджинсу, был сдан окончательный отчет. Группа экспертов под его руководством вынесла вердикт: если бы изделие было собрано, оно могло бы уничтожить город с населением порядка 100 тысяч человек.

Правда, эта бомба получилась весьма громоздкой и не поместилась бы даже в тяжелый бомбардировщик. Но ее можно было бы собрать на месте, в подвале, используя для постройки легкодоступные материалы. Проблема заключалась только в том, где достать плутоний, из которого изготавливался сам заряд. По сути, это единственное серьезное препятствие, стоящее сегодня на пути потенциальных ядерных террористов.

Но история ядерных самоделок на этом эпизоде не заканчивается. В середине 1990-х задача постройки — нет, не ядерной бомбы, но действующего ядерного реактора — оказалась под силу обычному американскому подростку.

Без пяти минут

В 1947 году создатели первой атомной бомбы совместно с журналом Чикагского университета Bulletin of Atomic Scientists организовали проект под названием «Часы Судного дня» (Doomsday Clock). Периодически на обложке журнала печатается циферблат часов со стрелками, установленными за несколько минут до полуночи — символического наступления ядерной катастрофы. Решение о переводе стрелки принимает совет экспертов, в числе которых 18 лауреатов Нобелевской премии. Перевод производится после того, как угроза атомного Армагеддона возрастает или снижается. Изначально часы были установлены на 23:53. После того как в 1949 году первую свою атомную бомбу испытал СССР, их перевели сразу на четыре минуты вперед. Еще минуту добавили после того, как США и СССР почти одновременно испытали термоядерное оружие. Затем стрелка неоднократно отступала от критической отметки, когда принимались меры по ограничению ядерных вооружений и их испытаний, и наоборот, приближалась к полуночи, когда гонка вооружений ускорялась и в нее вступали новые страны. В эпоху перестройки мир более всего удалился от катастрофы — на целых 17 минут, но с тех пор напряженность постоянно нарастает, причем одной из основных причин является ослабление контроля за распространением ядерных технологий. В последний раз стрелки были переведены на две минуты вперед после получения новых данных о ядерных программах Ирана и Северной Кореи. Сейчас часы показывают 23:55.

23:53 1947. Первая установка «Часов Судного дня»
23:57 1949. Советский Союз испытал свою первую ядерную бомбу
23:58 1953. СССР и США с разницей в девять месяцев испытали свои термоядерные бомбы
23:53 1960. Осознание мировой общественностью реальных угроз ядерной войны
23:48 1963. Подписание США и СССР Договора о запрещении испытаний ядерного оружия в трех средах — в атмосфере, космосе и под водой
23:53 1968. Ядерные испытания Франции (с 1960) и Китая (с 1964), начало войн на Ближнем Востоке, в Индии и Вьетнаме
23:50 1969. Сенат США ратифицирует Договор о нераспространении ядерного оружия
23:48 1972. США и СССР подписывают договоры ОСВ-1 и об ограничении систем ПРО
23:51 1974. Индия испытывает свою первую ядерную бомбу, похолодание отношений между двумя сверхдержавами, обсуждение договора ОСВ-2 приостановлено
23:53 1980. Нестабильная международная обстановка, подогреваемая националистическими войнами и террористическими актами
23:56 1981. Эскалация гонки вооружений, войны в Афганистане и Южной Африке
23:57 1984. Политика Рональда Рейгана, направленная на обострение конфронтации (проект СОИ)
23:54 1988. Разрядка международной напряженности — США и СССР подписывают в Рейкьявике договор об уничтожении ракет средней дальности
23:50 1990. Падение Берлинской стены, бархатные революции в Восточной Европе, холодная война близится к концу
23:43 1991. Между СССР и США был подписан Договор о сокращении стратегического вооружения
23:46 1995. Утечка мозгов и ядерных технологий из бывшего СССР
23:51 1998. Демонстративные испытания ядерного оружия Индией и Пакистаном
23:52 2002. На фоне терактов США выходят из Договора об ограничении систем ПРО и планирует развернуть национальную противоракетную оборону
23:55 2007. Ядерные программы КНДР и Ирана

«Радиоактивный бойскаут»

Юный Дэвид Хан ходил в школу в городе Колумбусе штата Огайо, любил футбол и был неплохим питчером бейсбольной команды. Его родители, Кен и Патти Хан, развелись, и Дэвид жил с отцом и его новой женой Кэтти Миссинг, а по выходным ездил к матери в соседний Цинциннати. У той были свои проблемы: ее новый избранник сильно пил, и ей было не до сына. Пожалуй, единственным человеком, кто сумел понять душу подростка, оказался его сводный дед, отец Кэтти, который и подарил юному бойскауту на десятилетие толстую «Золотую книгу химических экспериментов».

Химия так захватила Дэвида, что уже спустя два года он принялся за отцовские университетские учебники и соорудил в своей спальне настоящую химическую лабораторию. В 13 лет он уже готовил порох, в 14 дорос до нитроглицерина. Тут, как и положено, произошел взрыв, в котором, к счастью, никто не пострадал, а вот спальня была разрушена практически полностью. После отцовской порки остатки лаборатории ликвидировали, но у Дэвида была запасная площадка, оборудованная в сарае у мамы, в Цинциннати. Там-то и развернулись основные события.

Потом отец Дэвида винил во всем организацию бойскаутов и непомерное честолюбие сына, который во что бы то ни стало хотел получить высший знак отличия — Скаутского Орла. Но для этого требовалось совершить что-то экстраординарное и полезное. 10 мая 1991 года четырнадцатилетний Дэвид Хан сдал своему скаутмастеру Джо Ауито брошюру о проблемах ядерной энергетики, написанную для получения очередного скаутского значка. При ее подготовке Дэвид обращался за помощью в Вестингхаусское электрическое и Американское ядерное общества, в Эдисоновский электрический институт, а также в компании, занимающиеся управлением атомными электростанциями. И везде встречал понимание и искреннюю поддержку. В качестве дополнения к брошюре прилагалась модель ядерного реактора, сделанная из алюминиевой пивной банки, вешалки для одежды, соломинок для колы и резинок.

Однако для кипящей души бойскаута все это было слишком мелко, и следующим этапом своей работы он выбрал строительство настоящего, пусть и миниатюрного, ядерного реактора. Как и положено, серьезное дело началось с покупки инструмента: по почте был заказан гейгеровский счетчик, который Дэвид установил на свой «Понтиак-6000» и отправился по окрестностям в поисках радиоактивных материалов. Не найдя ничего достойного внимания, он сменил тактику и, составив список подходящих организаций, стал рассылать десятки писем в день. В них он представлялся школьным учителем и просил оказать информационную помощь по вопросам ядерной физики. К прежним адресатам добавились Министерство энергетики США, Комиссия по ядерному регулированию и другие учреждения. В ответ он получил горы информации, большей частью бесполезной, но некоторые организации все же оказали юному ядерщику поистине неоценимые услуги. Так, начальник отдела производства и распределения радиоизотопов Комиссии по ядерному регулированию Дональд Эрб сразу проникся глубокой симпатией к «профессору Хану» и вступил с ним в длительную научную переписку.

Спустя неполных четыре месяца Дэвид знал, как в самых обыденных вещах найти 14 разных радиоактивных изотопов. Например, америций-241 применялся в датчиках задымления, радий-226 — в старых часах со светящимися стрелками, торий-232 — в сетках-рассекателях газовых фонарей, а уран-235 встречался в черной руде (pitchblend).

Его выбор пал на америций-241, при распаде которого испускаются энергичные альфа-частицы — ядра гелия. В компании, поставляющей датчики дыма, он приобрел сотню бракованных устройств по доллару за штуку якобы для школьного проекта, а заодно узнал, что крошечное количество америция в них, во избежание утечек, запаяно в маленьких золотых капсулах. Дэвид извлек америций, поместил его в свинцовый корпус с небольшим отверстием в одной из стенок, которое закрыл алюминиевой фольгой. Алюминий захватывает альфа-частицы и испускает нейтроны — получается нейтронная пушка, под воздействием которой многие элементы могут становиться радиоактивными. Для проверки она была направлена на кусок парафина, и счетчик Гейгера зарегистрировал выбитые нейтронами протоны. Так Дэвид Хан убедился в работоспособности своего второго ядерного инструмента.

Теперь дело было за топливом для реактора. Оптимальным вариантом казался уран-235. Удалось даже заполучить кусок урановой руды: его в качестве образца прислала «профессору Хану» чехословацкая фирма, поставлявшая урановые препараты университетам. Однако, несмотря на все усилия, Дэвиду не удалось очистить уран, содержавшийся в руде. Тогда он переключился на другой изотоп — торий-232, который при облучении нейтронами превращается в радиоактивный уран-233. На складе уцененных товаров бойскаут приобрел около тысячи сеток-рассекателей для газовых фонарей с тугоплавким ториевым покрытием. Паяльной лампой он пережег их в золу. Затем, накупив на 1000 долларов литиевых батареек, кусачками извлек литий, смешал его с золой и нагрел. Литий отобрал из золы кислород, и Дэвид получил относительно чистый торий. Оставалось только направить на него нейтронный луч и ждать, когда образуется уран.

Однако мощности «нейтронной пушки» явно не хватало, и Дэвид решил усовершенствовать ее, заменив америций радием. Сначала он просто скупал старые часы и приборы со светящимися стрелками и счищал с них краску. Но однажды гейгеровский счетчик навел его на старинные часы, в которых «завалялся» целый пузырек с радиевой краской. Для очистки радия Дэвид использовал сульфат бария, который талантливому юноше подарили в рентгенологическом отделении соседнего госпиталя. Смешав барий с краской, он расплавил получившийся состав и пропустил его через кофейный фильтр. Барий абсорбировал примеси и застрял в фильтре, а радий, растворившись в воде, прошел через него беспрепятственно. Высушив жидкость, Дэвид поместил выпавший радиевый осадок в свинцовый контейнер. Отверстие, через которое вылетали альфа-частицы, он прикрыл уже не алюминием, а бериллием, украденным его приятелем из университетской лаборатории. Кстати, о преимуществах бериллия еще в самом начале работы ему рассказал все тот же Дональд Эрб.

Мирный фатум
В середине 1990-х действующий ядерный реактор построил подросток, мечтавший заработать таким образом высший знак скаутского отличия
Источник:
EAST NEWS

Под воздействием новой нейтронной пушки радиоактивность тория стала постепенно расти, а значит, в нем пошли ядерные превращения. Но вот уран на облучение почти не реагировал. И вновь на помощь пришел Дональд Эрб, подсказавший, что нейтроны слишком энергичны для захвата ядрами урана. Для их замедления лучше всего подходил сверхтяжелый водород — тритий. Он применялся в ночных прицелах для спортивных охотничьих луков, и Дэвид под разными именами заказывал их себе, соскабливал тритий и возвращал изделия с претензиями к качеству. С тритиевым замедлителем дело явно пошло на лад.

Теперь наступила очередь создания самого реактора. Дэвид держал в голове весьма современную идею реактора бридерного типа, в котором по мере расхода топлива испускаемые им нейтроны нарабатывают новое топливо в окружающем реактор слое. Америций и радий были без всякой заботы о безопасности извлечены из своих свинцовых «пушек», смешаны с алюминиевым и бериллиевым порошком и завернуты в алюминиевую фольгу. Получилось ядро импровизированного реактора, во все стороны пышущее нейтронами. Этот шар Дэвид в несколько слоев обернул одеялом, содержащим кубики ториевой золы и урановой руды и обмотал снаружи толстым слоем скотча.

Конечно, «реактор» был далек от совершенства. Но его ионизирующее излучение уверенно росло — за три недели оно увеличилось вдвое. Реактор стал понемногу нагреваться, и вскоре гейгеровский счетчик начинал трещать уже в сотне метров от подпольной лаборатории. Только тогда юноша понял, что игра зашла слишком далеко и пора «завязывать». Он разобрал свой реактор, сложил уран и торий в ящик для инструментов, радий и америций оставил в подвале, а все сопутствующие материалы решил вывезти в лес и захоронить. Погрузкой, во избежание ненужных вопросов, он занялся глухой ночью. Помешал делу полицейский наряд, заинтересовавшийся, что это в такой час грузит в машину подозрительный подросток. В багажнике полицейские обнаружили массу странных вещей: запаянные свинцовые трубки, сломанные часы, провода, ртутные выключатели, фонарные корпуса, химические реактивы и около 50 завернутых в фольгу упаковок с неизвестным порошком. Среди всего этого выделялся закрытый на замок ящик, тщательно завернутый в некое подобие свинцового пончо. Открыть его Дэвид отказался, признавшись, что содержимое ящика сильно радиоактивно.

Какой реакции можно было ожидать? В три часа ночи в офис окружной полиции пришло сообщение о том, что местным нарядом задержана машина с взрывным устройством, предположительно — с ядерной бомбой. Надо сказать, это было не так уж далеко от истины. Создать полноценный ядерный заряд — дело все-таки сложное и дорогое, а вот собрать или наработать радиоактивных элементов, а потом распылить их с помощью обычного взрыва, как это случилось на Чернобыльской АЭС, — посильная задача даже для школьника, что и показал Дэвид Хан в своих экспериментах.

Спустя почти год после ареста Дэвида представители Агентства по охране окружающей среды добились судебного решения о сносе сарая-лаборатории. Его демонтаж и захоронение на свалке радиоактивных отходов обошлось родителям «радиоактивного бойскаута» в 60 000 долларов. Сам Дэвид после колледжа завербовался в армию и служил сержантом на атомном авианосце ВМФ США «Энтерпрайз». Правда, зная о его хобби, к ядерному реактору его близко не подпускали. «Я уверен, что своими опытами отнял у себя не больше пяти лет жизни, — сказал он как-то журналисту. — Поэтому у меня еще есть время сделать для людей что-нибудь полезное».

В 2007 году Дэвид Хан был вновь арестован полицией за воровство детекторов дыма…

Знания, опасные для жизни

Высокие технологии становятся все доступнее, и одновременно растут возможности их деструктивного применения

Пилоты-камикадзе

За 100 лет развития авиации искусство пилотирования стало доступно всем, кто готов оплатить обучение. В мире более миллиона профессиональных пилотов. Примерно один из тысячи человек умеет водить самолет. В воздухе пилот (или перехвативший управление террорист) практически никому неподконтролен и может превратить свой самолет в оружие, остановить которое можно лишь ценой жизни пассажиров. Но для принятия такого решения не всегда есть время и готовность — все помнят южнокорейские «боинги», сбитые в СССР в 1978 и 1983 годах. Закономерным следствием такого положения дел стали теракты 11 сентября 2001 года и раздражающие пассажиров проверки в аэропортах.

Хакеры

За 60 лет развития компьютеры образовали глобальную открытую сетевую систему — Интернет. На всех уровнях его организации хакеры ищут слабые места, ошибки и недоработки, чтобы использовать их в своих целях посредством компьютерных вирусов и троянских программ. Еще недавно их писали забавы ради продвинутые подростки. Сегодня это организованный сектор криминального бизнеса: троянские программы крадут пароли, перехватывают управление банковскими счетами, выводят из строя коммерческие и правительственные сайты. И вполне возможно, что уже готовятся кибератаки, способные ввергнуть в хаос целые страны, нарушив работу связи, банков, транспорта, энергосистем.

Генетические хакеры

Синтезаторы ДНК появились всего пару десятков лет назад. Но уже в 2003 году в Институте Крейга Вентера по ранее прочитанному геному искусственно синтезировали жизнеспособный вирус, а в 2008 году там же собрали геном свободно живущей бактерии. Сегодня подержанный генный синтезатор можно купить в Интернете за 5000—10 000 долларов, хотя для изготовления опасного вируса вроде черной оспы пока еще нужны миллионы долларов. Однако эта стоимость быстро снижается, а на прилавках вот-вот появятся наборы «Юный биотехнолог». Не покажется ли тогда новому поколению хакеров, что «клепать» живые вирусы интереснее, чем машинные?

Серая слизь

Нанотехнологии вошли в публичный дискурс лишь недавно. Многое, что о них говорится, такая же фантастика, как полеты в космос век назад. Но микробиологи знают: атомы и молекулы способны формировать сложные саморазвивающиеся структуры, радикально преобразующие окружающую среду. Что если нанотехнологии, пусть даже и случайно, породят искусственную жизнь небиологического типа — нанороботов, которые станут по-своему перестраивать окружающее вещество, не замечая существования человека? В 1980-х годах Эрик Дрекслер назвал такую жизнь «серой слизью», и выражение пошло гулять по СМИ. Потом он завил, что подобное невозможно. Но кто знает, когда он ошибался?

Искусственная жизнь

Реалистичность угрозы подтверждают прионы, вызывающие смертельный губчатый энцефалит. Некая белковая молекула в мембране живого нейрона однажды случайно сложилась «неправильно», приобретя способность катализировать такую же перестройку других молекул. Попадая с пищей в другой организм, прионы поражают клетки нервных окончаний и продолжают распространяться. Бороться с этими квазиорганизмами можно лишь полным сжиганием зараженной органики. Прионы, по-видимому, появились на Земле около 100 лет назад естественным путем. Но не будут ли со временем целенаправленно создаваться искусственные квазиорганизмы, в том числе с разрушительными целями?

Утечки радиации

Главное препятствие в деле создания ядерной петарды — получение самого заряда: литого шарика оружейного урана или плутония. Причем если урана на одну бомбу надо 45—50 килограммов, то плутония хватит 5—8 килограммов. Можно сделать взрывчатку и из калифорния-252, его потребуется всего около трех граммов для взрыва мощностью в две тонны тротила. Правда, изготовить эти несколько граммов сложнее, чем десяток килограммов плутония. А последний достать хоть и сложно, но, видимо, все же возможно.

Например, при ревизии на японском заводе по переработке радиоактивного топлива в 2003 году недосчитались 206 килограммов хранившегося там плутония, притом что плутония на заводе было не так уж много — всего около семи тонн. Примерно половину недостачи с некоторыми натяжками удалось объяснить, а остальное просто объявили ошибками учета. В 1987 году в заброшенной бразильской клинике бомжи и дети нашли емкости со светящейся пастой, которой стали украшать себя. В итоге 4 человека погибли, более 240 заболели, пришлось дезактивировать 85 домов и проверить 34 тысячи человек — красивая паста оказалась забытым препаратом радиоактивного цезия-137.

В мире тысячи организаций работают с радио активными элементами. И как бы ни были серьезны меры безопасности, то там, то здесь они будут нарушаться. По данным МАГАТЭ, только за последние восемь лет XX века было документировано 376 случаев незаконной продажи ядерных отходов и радиоактивных материалов, из которых 175 имели место на территории бывшего СССР. Можно лишь гадать, сколько делящихся материалов находится сейчас на международном черном рынке.

Материал опубликован в журнале «Вокруг света» № 12, декабрь 2009

Подписываясь на рассылку вы принимаете условия пользовательского соглашения