На месте советской системы образования остались лишь обломки, новой так и не возникло. Редкую жизнь в академических руинах спасают лишь законодательные казусы
За последние 20 лет российская команда в Международной математической олимпиаде опускалась ниже пятого места только дважды: в 1992 и 1998 годах. Повод для гордости? Скорее для волнения: ресурсов для того, чтобы эта планка не понижалась и дальше, практически не осталось.
Уровень мехмата МГУ в последние годы значительно снизился. Правда, появился молодой замечательный математический факультет Высшей школы экономики, подчиняющийся напрямую Правительству РФ. Однако явление это отнюдь не системное — просто в одном месте собрались отдельные энтузиасты, которые продолжают работать вопреки действующей государственной политике в области образования.
Есть большая вероятность, что этим приверженцам старой системы осталось недолго. Прямо перед началом учебного года в физикоматематической школе-интернате при Новосибирском государственном университете разгорелся скандал. 22 августа Советский районный суд Новосибирска оштрафовал ФМШ на 100 000 рублей и обязал ее изменить штатное расписание: на место профессоров НГУ, преподававших в ФМШ многие предметы, должны были прийти обычные учителя средней школы. По сути, это решение означало развал ФМШ.
Поводом для судебного разбирательства стали жалобы деятельной матери школьника, который в марте был исключен из ФМШ за низкую успеваемость. Одна из жалоб была направлена в Рособрнадзор, который инициировал проверку. Дело попало в суд, и, принимая решение, судья руководствовался положением о школах-интернатах, которое не только не допускает возможность того, чтобы преподавателями были профессора и научные сотрудники, но также, например, предполагает обязательное наличие в учреждении логопеда и няни. Притом что набор в ФМШ производится с 10 класса, то есть на последние два года обучения перед поступлением в вуз. Правда, дело имело счастливый финал. Ответчиком была подана апелляция, и 18 сентября областной суд отменил постановление районного. На этот раз судья счел, что деятельность ФМШ должна регулироваться постановлением Совета министров СССР от 1988 года, которым она, собственно, и была создана.
В действительности специализированные учебно-научные центры (СУНЦ), к которым относится и новосибирская ФМШ, имеют не совсем ясный правовой статус. Таких центров в России пять: два в Москве (при МГУ имени М.В. Ломоносова и МГТУ имени Н.Э. Баумана) и по одному в Петербурге при Санкт-Петербургском государственном университете, в Екатеринбурге при Уральском федеральном университете и в Новосибирске. Все они структурно относятся к университетам (ответчиком по делу ФМШ был именно Новосибирский университет), но подчиняются федеральному законодательству в области образования. В случае новосибирской ФМШ получается, что таких законов сразу два — типовое положение о школе-интернате, которое в основном применяется к учреждениям, где учатся дети, по каким-то причинам не способные учиться в общеобразовательных школах, и постановление Совмина СССР от 1988 года.
Каждый из этих актов юридически может считаться приоритетным, так что налицо правовая лакуна. Оба судебных разбирательства по делу ФМШ прошли по-бюрократически цивилизованно, но если последуют попытки устранить лакуну, то неизвестно, какой из двух законов останется.
История с ФМШ показывает глубину кризиса в российском образовании. Он связан с утечкой мозгов, деятельностью и риторикой бывшего министра образования, низкой социальной защищенностью учителей и преподавателей. Много с чем. Но главная причина в том, что ум, образованность и интеллигентность больше не являются поводом для гордости и уважения.
