В Ферганской долине, на предгорных равнинах междуречья Акбуры и Аравана, расположен один из самих интересных пещерных районов Киргизии. На площади в 200 квадратных километров лежит своеобразный архипелаг, состоящий из нескольких известняковых горок («карстовые останцы» — как называют их специалисты). Сверху горки напоминают острова, разбросанные в бескрайнем зеленом море... Этот район вошел в географическую литературу под названием «Ошские горки» (от города Ош).
Обрывистые, местами неприступные склоны гор давно привлекали спелеологов Киргизии. Было много экспедиций, удавалось найти пещеры в 250, 400, 500 метров длиной, но хотелось открыть настоящую, большую пещеру со сложными переходами, запутанной системой ходов, вертикальными отвесами и красивым убранством.
...Удача пришла неожиданно. В весенней экспедиции 1977 года одна из поисковых групп, работавшая на горе Туя-Муюн, обнаружила на крутом скалистом склоне ничем не примечательное отверстие. Пытались протиснуться в него — ничего не получилось. Вооружившись зубилом и молотком, спелеологи несколько часов, сменяя друг друга, долбили крепкий монолит. Интуиция не обманула исследователей: узкая «труба» вела в небольшой зад. Он весь в правильных круглых трубах, они сменяются небольшими камерами, напоминающими перевернутые котлы. Эти трубчатые переходы и пузырчатые камеры означали, что пещера образована термальными водами, которые когда-то, растворяя породу, по разломам поднимались наверх. А вход, по которому спелеологи проникли в пещеру, служил выходом для поднимающихся, подогретых в глубинах земли вод.
Такой вывод, естественно, прибавил сил и энтузиазма. Но вскоре энтузиазм поутих: почти все трубы оканчивались узкими щелями. И лишь одна в завальном полу зала уводила дальше, однако и она вскоре сужалась до непроходимых размеров. Вновь раздаются размеренные гулкие удары молотка... Широкоплечие ребята, сетуя на свое сложение, поворачивают обратно. За этой трубой-отдушиной подземные ходы стали шире, и те, кто прошел «естественный отбор», двинулись дальше, где на четвереньках, а где слегка пригнувшись.
Наклонный ход сменился вертикальным отвесом. Дальше снова наклонна и снова отвес. А сколько ходов! Они разбегались во все стороны, и чем дальше, тем больше таких ходов. И что любопытно: нигде ни одного ребра, ни одного угла. Все круглое, выточенное, иногда до блеска. В целом картина напоминала пчелиные соты.
Пещера была открыта 9 мая и, по единогласному мнению участников экспедиции, получила название «Победная». Но пройти «Победную» до конца и определить ее размеры спелеологи в ту экспедицию не успели.
И вот июль 1977-го. Мы сидим на площадке у входа в «Победную». Нас семеро. В последний раз проверяем снаряжение, уточняем тактику прохождения пещеры.
Спускаться в «Победную» непросто. Извилистая, узкая, ступенчатая «кишка» тянется от поверхности почти на 100 метров вглубь. Когда преодолеешь этот участок, даже налегке, без груза, одежда превращается в лохмотья: на каждом сантиметре цепляешься за острые грани обломков и натеков. А протащить по этому участку сотни килограммов груза — задача еще более сложная.
В отличие от других гидро-термокарстовых пещер в «Победной» сравнительно холодно: температура на глубине равна 10—12 градусам, и совсем нет воды. С завистью вспоминаем пещеру, открытую несколько лет назад вблизи поселка Кадамжай. Там, в глубине пещеры, есть теплое озеро (температура воды плюс 22,5 градуса!), на дне видны темные расселины, откуда выбиваются редкие пузырьки. Воздух влажный.
Наконец «кишка» позади.
Мокрые и перепачканные грязью, мы сидим на глубине 90 метров. Чуть слышно шумит примус. Ребята устроились кто где. Александр Жуканин, председатель Киргизской республиканской секции спелеологов, руководитель экспедиции, отдыхает, заклинившись в трещине. Втиснулся в щель между глыбами никогда не унывающий Болот Ибраев. У примуса не то полулежа, не то полусидя пристроилась Оля Чепколенко. У других участников экспедиции позы не менее «удобны».
Такая уж эта пещера, что большую часть пути приходится преодолевать ползком или на четвереньках, а о том, чтобы разогнуться или собраться вместе за чаем, можно только мечтать. Но залы в пещере мы все же нашли. Просторные, с довольно сухим и ровным полом. Стоять и ходить во весь рост после долгого «пресмыкания» казалось великим блаженством...
Наша основная задача — топографическая съемка пещерных ходов. Надо постараться выйти, если будет возможность, на километровый рубеж. Только топографическая съемка расскажет спелеологу, как и куда распространяется пещера, покажет направление основных разломов и трещин, их удаление от поверхности и т. п.
Потянулись однообразные съемочные дни. Сегодня съемка и камералка, и завтра тоже, и послезавтра. Работать трудно. Некоторые трубы почти наполовину забиты липкой грязью. Отсняв такую трубу, спелеолог становится похожим на ком грязи. За шесть дней напряженнейшей работы нам удалось отснять и закартировать 1017 метров ходов. Множество ответвлений и кольцевых ходов создали под землей запутанный клубок труб, камер и переходов. И для того чтобы распутать его до конца, спелеологам понадобится еще не одна экспедиция...
Но все-таки уже сейчас можно сказать, что открытие «Победной» — один из самых значительных успехов киргизских спелеологов. Теперь «Победная» будет возглавлять список гидротермальных пещер нашей страны.
«Победная» не единственная достопримечательность горы Туя-Муюн. Здесь же находится и «Большая Баритовая» пещера, изучение которой связано с именами А. Е. Ферсмана и Д. И. Щербакова. Недалеко от «Большой Баритовой» пещеры в этом году открыта не менее интересная пещера «Геолога Петрова» («Сюрприз»), имеющая 400-метровую длину и удивительные образования. Сейчас мы заканчиваем изучение Ошских горок и приступаем к составлению подробного путеводителя по этому району.
Но вся Киргизия, где зарегистрировано более ста пещер (возглавляет список Кан-и-Гут — пещера более трехкилометровой длины), — это огромная, пока еще плохо изученная спелеологами территория. И, естественно, мы верим, что будет сделано немало открытий.
С. Дудашвили
