Так в Индии зовут мальчугана по имени Шиамлал. Чего стоило ему заслужить это прозвище, можно понять, лишь самому увидев Шиамлала, когда он выступает в цирке своего отца.
...Каждый вечер у какого-нибудь очередного небольшого озерка собирается густая толпа зрителей. Сотни глаз прикованы к хрупкой фигурке, которая под приглушенный гул голосов медленно приближается к ажурной вышке. В мешковатом костюме из грубой, как брезент, ткани он выглядит совсем маленьким и беспомощным. Шаг, другой, третий. Считанные, слишком короткие метры отделяют стоящую поодаль «артистическую уборную» Шиамлала от его «сцены», двадцатиметровой вышки. Последний взгляд на тесно сидящих зрителей, и, подгоняемый внезапно взорвавшейся дробью барабана, Шиамлал начинает карабкаться вверх по перекладинам лестницы. Дробь барабана подхватывают дудки оркестра, когда Шиамлал наконец ступает на площадку.
Неожиданно повисает тишина. Балансируя на узкой дощечке, мальчик выпрямляется и застывает крошечной светлой статуэткой на фоне быстро темнеющего южного неба.
— Шиамлал, сын, ты готов?! — раздается снизу пронзительный голос.
— Да, отец.
— Ты не боишься, сын?
— Нет, отец.
Почти невидимый с земли ассистент, который находится на другой площадке, чуть выше мальчика, опрокидывает в этот момент на Шиамлала ведерко керосина и тут же бросает горящую спичку. Шиамлал вспыхивает ярким факелом. Над толпой зрителей взлетает крик ужаса. Но не успевает он долететь до верхушки вышки, как Шиамлал резко отталкивается и огненным метеоритом летит к черному зеркалу озера. Время словно бы застывает. Кажется, что проходит вечность, пока громкий всплеск воды, шипение пара и вздох облегчения сотен людей не сливаются воедино.
Отец Шиамлала и ассистенты бегом устремляются к озерку, на поверхности которого появляется мокрое и счастливое лицо мальчика.
— Все в порядке, сын? — с тревогой спрашивает отец.
— Да, все в порядке...
Сейчас оба они не слышат восторженных аплодисментов зрителей...
Опасен ли акробатический трюк, исполняемый Шиамлалом? «Конечно, — признает отец юного артиста Сурайябхан. — Но жизнь такова, что приходится рисковать, другого выхода нет. Правда, мы стараемся свести этот риск до минимума. Весь секрет в согласованных до долей секунды действиях всей труппы. Именно они обеспечивают безопасность. Тут нет мелочей: важен даже ритм барабана, потому что он помогает мальчику собрать всю свою храбрость. После же того, как Шиамлала обольют керосином и бросят спичку, наступает самый ответственный момент, когда пути назад уже нет. Или прыгнуть, или сгореть. И хотя у нас все отработано, исход зависит лишь от Шиамлала. Пока у него хватает смелости, ничего страшного произойти не может. Малейшее же колебание, и...»
Впрочем, это прекрасно понимает и сам Шиамлал. «Опасность наступает вовсе не тогда, когда я весь в огне лечу в воду, а за мгновение до этого. Если я прыгнул, то уже спасен, даже до того, как коснулся поверхности. Ведь в полете пламя от лица и головы сбивает назад, а сам полет длится доли секунды».
В устах Шиамлала и его отца только что проделанный в буквальном смысле смертельный трюк выглядит почти обыденным. Несведущему человеку может даже показаться, что так это и есть. На самом же деле за секундным полетом «тринадцатилетнего метеора» кроются годы суровой тренировки, секреты которой по наследству передаются в семье Шиамлала. Ведь и его отец, и дед, и прадед были бродячими акробатами и всю жизнь зарабатывали скудный кусок хлеба постоянным риском. Теперь этот нелегкий удел по семейной традиции выпал и Шиамлалу.
Л. Титова
