Ваш браузер устарел, поэтому сайт может отображаться некорректно. Обновите ваш браузер для повышения уровня безопасности, скорости и комфорта использования этого сайта.
Обновить браузер

У костра

15 июня 2007
У костра

Еще издалека майор Синицын увидел гревшегося у костра солдата. Костер едва дымился. Красные угли, казалось, только что были выброшены из печи на снег.

Солдат сидел на бревнышке, зажав между коленями винтовку, и глядел на угли. На шапке его светилось морозное солнце. Полы старой шинели глубоко лежали в снегу. Должно быть, сидел солдат так давно. Давно улыбался огню, давно с кем-то мысленно разговаривал.

Майор Синицын остановился в нескольких шагах от солдата. Людей после прошедших боев осталось маловато, и многих комбат знал в лицо. Но вот этого, что сидел у костра, он не сразу узнал. Конечно, майор мог бы подойти и спросить, кто такой и из какой роты. Да только красиво сидел человек, окруженный белыми деревьями... Не хотелось трогать его.

Неслышно пробравшись в свою землянку, майор перебрал в памяти всех, кого знал в батальоне. Похож солдат был на одного паренька из третьей роты, но ведь того паренька ночью убило. Майор хорошо помнит.

«Может, не свой, из другой части? — подумал майор. — Пойду спрошу».

Дважды комбат вылезал из землянки и дважды дальше ступенек не ходил. Даже забывал на мгновение, зачем, собственно, вылезал. До того красиво сидел солдат, по-прежнему не двигаясь и чему-то улыбаясь. И только солнце не светилось, как прежде, на шапке, а золотой полоской лежало позади, на снегу.

Высунувшись из землянки в третий раз, комбат не выдержал. То ли любопытство одолело, то ли сомнение: не чужой ли, действительно, сидит человек. Он подошел и спросил... И, уже возвращаясь назад, майор весело вслух повторял фамилию солдата.

— Ясное дело, Семушкин, — радовался майор, сам не зная чему больше: тому ли, что солдат оказался своим, или что звали именно Семушкиным. — Рядовой Семушкин,— повторял вслух комбат. — Как же я раньше не узнал его?..

Майор вспомнил, что минувшей ночью, когда уходили с передовой в лес, он видел Семушкин а в санях, доверху нагруженных боеприпасами. И сидела рядом с Семушкиным Клава — медсестра из полковой санчасти.

Майор догнал тогда сани и крикнул:

— Земляки?

— Никак нет, — ответила Клава. — Знакомые.

Майор пришпорил лошадь и ни разу больше не оглянулся и даже забыл о Семушкине и его знакомой. А сейчас в землянке не только вспомнил Семушкина и Клаву, но и подумал, что если б не война, свидание назначили бы, а теперь кто знает, когда еще выпадет им случай встретиться... И еще комбат подумал, что Семушкин у костра сейчас наверняка мысленно беседовал с Клавой, а он зачем-то спугнул его.

Майор позвал ординарца и приказал вызвать на утро рядового второй роты Семушкина.

Слух о том, что Семушкина требует к себе начальство, быстро облетел роту.

— Может, орденом наградили, — сказал один.

— Ордена подождать надо, — сказал другой.

— А по-моему, — высказался третий, — наряд вне очереди запишут.

— Наряд не запишут, а два могут, — шутил еще кто-то.

Семушкин молчал. Он не принимал участия в разговоре, но каждое новое предположение обсуждал с разных сторон. Что касается ордена, о нем и мечтать пока нечего. За последний бой медаль выдали. А наряды получать — не такой он человек. Пусть другие получают.

Много разных причин, по которым комбат Синицын мог бы его затребовать, отыскивал Семушкин, но все они в конце концов казались неподходящими.

Перед сном прибежал старшина и предупредил, чтобы утром не забыл побриться, а то ему, старшине, нагоняй будет. А когда уходил, сунул новую шапку взамен старой.

Ночью Семушкина разбудили.

— С ума, что ли, спятил? Ночь кромешная, люди отдыхают, а ты «ура» кричать...

Утром в полной боевой, с противогазом и дополнительной сумкой для патронов, с начищенной винтовкой, чисто выбритый Семушкин стоял перед комбатом.

Майор, не глядя на него и, как показалось солдату, недобрым голосом приказал:

— Дойдешь до санчасти, пилюль для меня попросишь.

Семушкин ждал, что майор еще что прикажет, сколько пилюль брать и каких именно. Но майор больше ничего не сказал и продолжал смотреть в сторону.

Семушкин повторил приказание и вышел. Потом хотел было вернуться, переспросить, но, подумав, быстро зашагал от землянки комбата. Ведь слыл же майор Синицын хотя и справедливым командиром, но сурового нрава.

Н. Мельников

Подписываясь на рассылку вы принимаете условия пользовательского соглашения