Отца уводили ночью. В наручниках. Под дулами автоматов. На глазах у маленького сына. Полицейские перерыли весь дом, но того, что искали, не нашли. Отец спрятал партийную литературу в надежном месте. Он был коммунистом: Марсиано Вильягру бросили в камеру полицейского комиссариата Асунсьона. Сын Дерлис — ему тогда исполнилось семь лет — носил в тюрьму передачи отцу и его товарищам, участвовал в движении семей политзаключенных. В составе делегации вручил властям петицию с требованием освободить патриотов.
Дерлис вступал в политическую борьбу на пороге долгой ночи, опустившейся над Парагваем с приводом» к власти в 1954 году одной из самых мрачных и зловещих фигур в чреде латиноамериканских диктаторов. Группа генералов свергла тридцать пятое по счету с начала века правительство страны. Руководил военным переворотом только что вернувшийся из Соединенных Штатов генерал Стресснер — сын немецкого эмигранта, пивовара из Баварии.
«Нумеро уно»
На следующий день после переворота в стране было объявлено чрезвычайное положение. По улицам Асунсьона разъезжали бронетранспортеры с расчехленными пушками и громкоговорителями: офицеры призывали народ голосовать за новую власть. Нищим и голодным парагвайцам обещали райскую жизнь в обмен на отданные голоса. Так — под дулами пушек — «конституировали» президента Парагвая, генерала Стресснера — высокого, жилистого человека с ледяными глазами.
«Нумеро уно» — «Номер первый» — так стали величать в Парагвае генерала-президента. В чем, в чем, а в репрессиях и терроре, грабеже национальных богатств он, без сомнения, стал «номером первым». До пятидесяти процентов национального бюджета страны ежегодно уходят в карман Стресснера как главнокомандующего вооруженных сил — идут «на цели безопасности».
Всеми доходными предприятиями в стране, в том числе и тремя крупными публичными домами, владеют члены возглавляемой диктатором партии «Колорадо». Их супруги входят в женское крыло партии, которое с одобрения президента ведет дела столичного игорного дома: на доходы от сего предприятия содержится благотворительный институт, носящий имя дочери Стресснера.
Офицеры армии, которой командует диктатор,— важные держатели акций промышленных предприятий и одновременно крупные землевладельцы. Они же контролируют 80 процентов импорта. Они же заправляют самым доходным в Парагвае бизнесом — контрабандой.
Как-то Стресснер заявил, что его богатые генералы — а число их трудно поддается учету — это «плата за мир» в стране. И вправду, заметила английская газета «Обсервер», с приходом к власти диктатора «Парагвай стал мирным, как могила»...
Почти две трети сельских жителей этой аграрной страны лишены средств к существованию. Тысячи и тысячи парагвайцев в поисках работы нелегально перебрались в соседние страны. И это неудивительно. Доход на душу населения 280 долларов в год. Парагвайцы— один из самых нищих народов Латинской Америки.
Но, упаси боже, об этом в Парагвае ни слова! К «услугам» лиц, заподозренных в нелояльности, длительные сроки тюремного заключения, набор изощреннейших, садистских пыток. Тюрьмы крошечной страны — с населением в два с половиной миллиона человек — переполнены политзаключенными. В гористых, выжженных солнцем труднодоступных районах разбросаны многочисленные концлагеря — для противников диктатуры Стресснера. Диктатор Стресснер уже более ста раз продлевал чрезвычайное положение (существующее с 1954 года), хотя конституция не разрешает устанавливать его более чем на три месяца. В сельской местности, где живут в основном индейцы гуарани, власть полностью находится в руках «мбаретов» — уполномоченных полиции. Эти местные князьки распоряжаются жизнью и смертью крестьян. Жесточайшее наказание ждет человека, если у него обнаруживают всего-навсего транзисторный приемник, и, значит, он может слушать передачи зарубежного радио.
За полвека существования Парагвайская компартия была на легальном положении всего 200 дней. Остальное время — это опасная и героическая работа в условиях глубокого подполья; за членство в ПКП грозит тюремное заключение сроком на 5—7 лет.
Марсиано, отец Дерлиса
...Жизнь Марсиано Вильягры была полна событий удивительных — о них мальчику рассказывала бабушка Эмилия в те долгие месяцы после ареста отца, когда они жили втроем — бабушка, Дерлис и младшая сестренка Делисия.
Марсиано был сыном крупного землевладельца и крестьянки. Да, бабушка Эмилия в свое время прислуживала в доме помещика. Впоследствии, получив вольную, она стала жить отдельно, и Марсиано рос с матерью. Богатый отец выделил им участок земли, оплачивал обучение сына в военной школе в Асунсьоне… На каникулы Марсиано приезжал домой к матери, в городок Пирибевуй. Туда же приезжал иногда его дядя — студент факультета права университета, член компартии. Он-то и рассказывал молодежи Пирибевуя о марксизме.
К тому времени как Марсиано Вильягра женился, у него уже созрело решение выйти из военной школы: будущее, которое ожидало после ее окончания, шло вразрез с его взглядами. Естественно, отец-помещик был возмущен этим поступком. Но далее Марсиано сделал еще более «предосудительный» шаг: собрал неимущих крестьян и организовал на своей земле маленькую коммуну. Родилась крестьянская партийная ячейка. Дядя-юрист приезжал давать им уроки марксизма. Вскоре его исключили из университета за принадлежность к компартии.
Когда в Парагвае в 1947 году началась гражданская война, члены коммуны Пирибевуя ушли в лес.
Война закончилась быстро. Серия предательств привела к разгрому партизанской армии, которая уже приближалась к столице. Многие коммунисты были арестованы, в их числе Марсиано. Дети увидели отца в тюрьме после пыток. Фаланги пальцев у него были черные, обугленные от электрической иглы, которую всаживали под ногти. Выйдя через три года на свободу, он не смог устроиться в родном городе. Постоянной работы ему не давали. Перебивался как мог: служил в коммерческой фирме, ездил по стране с оркестрами народной музыки. Только свои, доверенные люди знали, что оркестранты эти были коммунистами.
Вскоре семья Вильягры распалась: жена Марсиано не вынесла тягот полулегальной жизни. Делисия осталась с матерью, а Дерлиса отец увез в Асунсьон. Там они и поселились в пансионате: Марсиано, бабушка Эмилия и Дерлис. В 14 лет Дерлис стал членом Федерации коммунистической молодежи Парагвая, познакомился с правилами конспирации, с печатным делом: в пансионате работала подпольная партийная типография.
Иначе складывалась жизнь Делисии. Мать вскоре вышла замуж за сахарного «короля». Девочка стала учиться в религиозной школе. Дома она постоянно слышала нелестные слова об отце, монахи в школе тоже проклинали всех коммунистов, настаивали, чтобы дочь искупила «семейный грех». Делисию стали готовить к пострижению. Узнав о планах монахов, Марсиано приехал к бывшей жене и уговорил ее отпустить Делисию в Асунсьон — в семью его сестры. И тут новый арест Вильягры...
Патриотов не покупают
Итак, Дерлис в одиночестве. Мать его не признает. Высокопоставленному дяде, у которого он временно жил в Асунсьоне, не нравится работа племянника в партии: чиновник боится за свою репутацию. Дерлис уходит в дом друзей, нанимается на работу в угольную лавку, по вечерам учится в школе «Генерал Диас». Директором там была жена руководителя Парагвайской компартии Антонио Майданы. Это знакомство во многом и определило дальнейшую судьбу Дерлиса. Он стал выполнять ответственные задания партии, учился на печатника в типографии, поступил на вечернее отделение Национального колледжа, возглавил патриотическую студенческую организацию «Центр 23 октября».
В 1958 году страну охватила крупнейшая в истории Парагвая забастовка. В знак солидарности с рабочими студенты покинули аудитории. Дерлис Вильягра был среди организаторов выступлений. Студенческая ассамблея созвала многолюдный митинг.
Невысокий и худенький, на вид совсем мальчик, Дерлис говорил страстно и убежденно. Он призывал товарищей вступать в компартию, не сдавать позиций и бороться против диктатуры до победы.
После митинга Дерлис возвращался домой глубокой ночью. На проспекте Эусебио Айова услышал за собой торопливые шаги. Оглянулся. К нему приближались четверо. Щелкнули наручники. Вильягру швырнули в крытый грузовичок, который двинулся к военной тюрьме...
Дерлис провел в застенке четыре месяца. Чиновники из «департамента расследований» полиции Асунсьона (Особое полицейское подразделение, печально знаменитое самыми изощренными пытками заключенных. Там по сей день работает много бывших нацистов — военных преступников, бежавших от возмездия из Европы в Парагвай. (Примеч. авт.)) взялись за него с особым рвением, надеясь выведать имена руководителей студенческого движения и адреса явочных квартир. После многочисленных допросов — ни один из них не обходился без пыток — Вильягру приволакивали в камеру без чувств. Товарищи приводили его в себя, лечили, заботились, как могли. Военный суд приговорил Дерлиса Вильягру. к высылке в концлагерь, расположенный в пустыне Чако. Там почти нет воды, кишат ядовитые змеи. Нестерпимый зной. Люди до полного изнурения трудятся в каменоломнях. Вильягре шёл девятнадцатый год...
Решение суда стало известно студентам Асунсьона и вызвало бурю протестов. После долгих мытарств друзей Вильягры Дерлиса перевели в гражданскую тюрьму.
Заплечных дел мастера из департамента расследований решили изменить тактику. Дерлисом занялись лично министр внутренних дел и начальник секретной полиции.
На вопрос допрашивающих, коммунист ли он, Вильягра ответил, что не принадлежит ни к одной партии, но придерживается марксистского мировоззрения. «Почему ты стал марксистом?»— последовал вопрос. «Потому что родился бедным». За отказ от марксистских взглядов и политической деятельности Вильягре предложили поездку на учебу в Соединенные Штаты, деньги и благополучие.
— Я не могу оставить друзей, которые борются за освобождение нашего народа,— сказал Дерлис. — Патриотов не покупают.
Министр внутренних дел не счел нужным скрыть досаду. «Уведите его с моих глаз подальше»,— приказал он.
Делисия часто навещала брата в тюрьме. Спокойно и терпеливо Дерлис разъяснял ей смысл событий, происходивших в стране, говорил о целях и задачах борьбы, в которой участвовал. Вскоре Делисия стала членом Федерации коммунистической молодежи. А несколько месяцев спустя Дерлис вышел на свободу...
Побег
Новый этап в жизни Дерлиса — постоянная слежка. Он под неусыпным наблюдением агентов диктатора. Власти приняли меры; чтобы оторвать молодежного лидера от студенческих масс, от участия в борьбе. В учебные заведения был разослан тайный циркуляр, запрещавший принимать Дерлиса Вильягру, но студенты добились его восстановления в Национальном колледже.
1959 год ознаменовался в Парагвае большими студенческими и общенародными выступлениями. Усилились репрессии против сил, оппозиционных диктаторскому режиму. Участники колледжей вышли на улицу с демонстрацией протеста. Они требовали увольнения полицейских, замешанных в кровавых расправах над патриотами, улучшения условий жизни.
В тот период Дерлиса Вильягру избрали в подпольный совет руководства студенческим движением, куда вошли представители ФКМП и других политических организаций. Готовились новые крупные выступления учащихся. Но однажды, когда члены совета собрались на новой явочной квартире, дом окружила полиция, и всех, находившихся в нем, арестовали. Так Дерлис Вильягра оказался за решеткой во второй, но далеко не последний раз. Два месяца Дерлис был полностью отрезан от внешнего мира. Его жестоко пытали. Кололи электрическим прутом, каким на бойнях погоняют скот, избивали кожаным плетеным хлыстом-многохвосткой со свинцовыми шариками на концах.
После двух месяцев одиночки Дерлиса перевели в третий полицейский комиссариат. Ему посчастливилось: он оказался в одной камере с испытанными борцами, руководителями ПКП — Антонио Майданой, Хулио Рохасом, Альфредо Алькортой. Несколько месяцев, которые Вильягра провел в камере бок о бок с коммунистами, стали для него школой жизни, школой марксизма.
Политзаключенные в камере жили дружной коммуной по четкому распорядку, заведенному Антонио Майданой. На рассвете делали зарядку. Потом начинались занятия. Майдана и другие руководители компартии читали курс лекций по марксизму. Обсуждали политическую ситуацию в стране, положение крестьянства, задачи молодежи. Несмотря на запреты, ухитрялись добывать бумагу, карандаши, кое-какие брошюры и книги.
Чтобы изолировать молодежь от «опасного» влияния коммунистов, Дерлиса Вильягру и еще нескольких заключенных перевели из третьего комиссариата в четвертый. Но там он пробыл недолго...
Однажды Дерлису ночью стало плохо, его беспрестанно тошнило. Охранник вывел его из камеры в туалет. Приступы повторялись. В конце концов стражу это надоело, и он стал отпускать Дерлиса в коридор одного. Много раз он наблюдал в щель, как с тыльной стороны тюрьмы подъезжала машина, и начальник тюрьмы — тот жил напротив, и у него была очень ревнивая жена,— крадучись, выбирался наружу для ночных увеселений. Дверь за ним не закрывали, чтобы начальник мог так же незаметно вернуться обратно.
Наконец подкараулив, когда начальник вышел в заднюю дверь, Дерлис съел кусок мыла, и вскоре у него начались страшная рвота и понос — подобные симптомы наблюдаются при тяжелой дизентерии... Поодаль от тюрьмы Дерлиса ждала машина, за рулем которой сидел один из товарищей по партии.
В ту же ночь в дом, где жила Делисия, вломилась полиция. Перевернули все. Искали Дерлиса...
«Малый маршал»
В 1961 году Дерлис Вильягра стал членом Парагвайской коммунистической партии. Тогда же его избрали генеральным секретарем подпольной Федерации демократических и революционных студентов Парагвая.
С отцом они не виделись уже около трех лет: Марсиано тоже жил на нелегальном положении. Однажды Дерлиса привезли в дом отца — им предстояло вместе выполнить задание партии. Отец позвонил Делисии, которая к тому времени окончила педагогический колледж и поступила на работу в вечернюю школу. Целых пятнадцать дней — впервые за долгие годы — семья провела вместе. Как-то утром Марсиано приказал сыну, чтобы он сменил дом и немедленно уезжал. Дерлис послушался, а на следующий день пришли полицейские и вновь арестовали отца.
Это было достаточным основанием, чтобы Делисию тут же уволили. Она попросила послать ее учительствовать в Чако, где население было сплошь неграмотным, а в школах, которых было и так немного, тем не менее не хватало учителей. Матери она не сказала о своем решении. Отцу весть передали в тюрьму. Марсиано был счастлив: теперь он знал, что дочь на верном пути.
Делисия стала учительницей начальной школы в дальнем, глухом районе. На каникулы она приехала в Асунсьон, где сумела встретиться с братом. И сразу же новость: Дерлис сообщил Делисии, что удалось достать стипендию для учебы в Советском Союзе, в Университете дружбы народов. Из всех кандидатов выбор пал на нее.
Первый год в Москве был похож на сон. Делисия слушала лекции. Изучала русский. Жила среди своих соотечественников, членов компартии, вынужденных эмигрировать из Парагвая. Вместе с ними рисовала плакаты, писала воззвания и листовки, требующие освобождения политзаключенных из стресснеровских застенков. От вновь прибывших эмигрантов Делисия узнала, что Марсиано Вильягра находится в тяжелейшем состоянии: 21 раз его вывозили в тюремный госпиталь с приступами астмы, слабело сердце. Чтобы поддержать отца, она приняла решение, которое зрело уже давно: вступить в ряды коммунистов.
Однажды, купив в московском киоске газету, Делисия прочитала сообщение о новых репрессиях против коммунистов в Парагвае, среди которых был и Дерлис. Во время ареста брат был тяжело ранен... Вскоре стали известны подробности. Дерлис пытался бежать. В него стреляли. Пули достигли цели. Одна попала в живот, другая застряла около позвоночного столба. Дерлису грозил паралич.
...Долго, очень долго Вильягра-младший сражался со смертью. «Я боролся за жизнь, думая о своем народе и о нашем общем деле»,— скажет он впоследствии об этом времени. Только через шесть месяцев Дерлис поднялся на ноги, но был чрезвычайно слаб. У него развивалась тяжелая астма.
От многих прогрессивных молодежных организаций со всех континентов шли в Асунсьон письма и телеграммы с требованиями освободить студенческого лидера. В мире ширилось движение солидарности с узниками парагвайских застенков. Диктатору пришлось на время уступить. Сначала Дерлис, а затем и Марсиано Вильягра были освобождены от тюрьмы.
За годы заключения авторитет молодежного вожака в стране еще более возрос — и не только в студенческой среде. Даже среди полицейских за ним укрепилась кличка «малый маршал» (имелся в виду народный герой времен войны за независимость маршал Лопес).
Каждый шаг Дерлиса на свободе контролировался полицией. И очень скоро новый арест. Концлагерь Такумбу. О страшных месяцах, проведенных в концлагере, о своей жизни и участии в борьбе против диктатуры молодой парагвайский коммунист Дерлис Вильягра рассказал, приехав в конце 1972 года в Москву:
— Еще будучи на воле, я много слышал о лагере Такумбу. Говорили, что это ад на земле, что оттуда мало кто возвращается живым. Такумбу расположен в засушливой части страны, где постоянно держится около 40 градусов жары.
В лагере меня отвели в барак, находившийся на открытом месте, под палящими лучами солнца. Окон нет, доски кое-как сколочены. Внутри барака этажами высились нары. На них лежали изможденные люди. Под конвоем, связанные друг с другом, мы отправились в каменоломни. Наша жизнь висела на волоске. Каждый день мы недосчитывались товарищей. Они погибали от непосильного труда, голода и побоев. И тогда мы, коммунисты, решили отказаться от работы, потребовав улучшения положения политзаключенных. В течение четырех дней мы не ходили на каменоломни, нас как особо опасных для властей отправили в седьмой комиссариат Асунсьона. В этой тюрьме я провел много лет, и только недавно я и еще несколько узников обрели свободу. Это стало возможным благодаря солидарности простых людей Земли с парагвайскими политзаключенными. Мы знали, что за наши жизни боролся и советский народ, верный защитник всех угнетенных. Его мощный голос долетел и до наших мрачных темниц...
Убитые и исчезнувшие...
Дерлис вышел на свободу 7 ноября 1972 года, в день 55-й годовщины Октябрьской революции. Это была победа прогрессивных людей мира, многие годы боровшихся за освобождение Вильягры и сотен других парагвайских коммунистов.
Дерлису удалось выехать в Советский Союз, но он не смог жить вдали от родины, не смог даже на время выбыть из борьбы. Нелегально, под чужим именем, Вильягра вернулся в Парагвай. В 1974 году его избирают членом ЦК Парагвайской компартии и секретарем ФКМП. Он налаживает в подпольной типографии выпуск газеты молодых коммунистов «Патриа нуэва» — «Новая родина».
В ноябре 1975 года диктатура обрушила новую волну репрессий на демократические организации. За решетку были брошены более 150 членов компартии и Федерации коммунистической молодежи. Среди них — Дерлис Вильягра, секретарь ЦК ПКП Мигель Анхель Солера и рабочий лидер Рубен Гонсалес Акоста.
Арестовали и жену Дерлиса Сельсу Рамирес. Там, в тюремной камере, родился их сын. Мальчика назвали Дерлисом в честь отца, который никогда его не видел.
До тюремной камеры полицейского комиссариата, где содержались руководители Парагвайской компартии, дошло известие об аресте Солера и Вильягры и о бесчеловечных пытках, которым их подвергли. Чтобы выразить протест против нового преступления диктатуры, десять коммунистов объявили 15-дневную голодовку, хотя все были истощены и знали, что голодовка может стоить им жизни. Пятнадцать дней они пили только воду. Многие теряли сознание. Коммунисты хорошо понимали: никакая голодовка не заставит Стресснера прекратить репрессии, но надеялись, что факт ареста Солера и Вильягры получит огласку внутри страны и за ее пределами. Так и вышло. Вскоре под влиянием протеста мировой общественности около 500 политзаключенных перевели из полицейского комиссариата в концлагерь «Эмбоскада». Среди них 90 женщин, многие с детьми, в их числе Сельса Рамирес с маленьким Дерлисом. В концлагере родилось еще 19 детей.
В 1978 году в результате очередной голодовки политзаключенных, длившейся почти два месяца, около 400 человек были освобождены. Страшный концлагерь «Эмбоскада» закрыли. После почти двадцатилетнего заточения вышли на свободу и трое руководителей Парагвайской компартии — Антонио Майдана, Хулио Рохас и Альфредо Алькорта.
Однако по-прежнему не было ничего известно о судьбе Мигеля Анхеля Солера и Дерлиса Вильягры. Диктатура упорно пыталась отрицать даже сам факт их ареста. Но вот весной 1980 года в подпольной газете парагвайских коммунистов «Аделанте» появилась следующая декларация:
«Несмотря на строгую засекреченность, партии удалось получить и обнародовать сообщение, сделанное на IX конференции разведывательного управления американских войск (SIEA)... в октябре 1977 года полковником Бенито Гуанесом Серрано, главой делегации от диктатуры Стрееснера. Сообщение озаглавлено: «Резюме подрывной деятельности в Парагвае — Часть № 13».
В сообщении полковника, среди прочего, в параграфе «б» говорится: «30 ноября 1975 года: ...арестованы трое членов Секретариата (Мигель Анхель Солер, Дерлис Вильягра и Рубен Гонсалес Акоста), а также несколько членов и руководителей партийных комитетов».
В 1978 году парагвайские коммунисты отмечали 50-летие со дня основания своей партии. Генеральный секретарь ЦК ПКП Антонио Майдана, давая интервью газете «Комсомольская правда», сказал: «В первых рядах молодых борцов — члены Федерации коммунистической молодежи. Многих из них диктатура бросила в застенки, жестоко пытает. Среди них и руководитель молодых коммунистов Дерлис Вильягра. Сейчас ничего не известно о его судьбе. Мы должны сделать все, чтобы вырвать из рук палачей Дерлиса Вильягру и его товарищей».
...Летом прошлого года стало известно о новом преступлении стресснеровских палачей. В реке Парагвай, неподалеку от порта Вильета, был найден труп секретаря Федерации коммунистической молодежи Дерлиса Вильягры. Дерлис убит. Но прогрессивная молодежь Парагвая знает: дело его будет жить.
И. Хуземи
