Солнце на наковальне
Железный прут калился в печи, наливаясь малиновым цветом. Ионас щипцами вынул его из пекла и опустил на наковальню. Молот он перехватил правой рукой примерно посередине рукояти и с размаху бросил его на прут. Наковальня, инструменты вокруг ото звались железным лязгом. Кузнец поднимал и опускал свое орудие, поворачивая прут левой рукой, и вскоре расплющенный конец металлического стержня обрел форму листа...
Садовод и агроном по профессии, Йонас Пранинскас, став кузнецом и народным мастером, остался верен любви к природе. Десять лет упорного труда сделали свое дело художник может теперь выковать в металле те же нежные лепестки, что были у выращенных им когда-то роз. В детстве, прошедшем в Кедайнском районе, Йонас помогал в кузнице, сам ковал подковы, оси для телег, сельский инвентарь. Спустя сорок с лишним лет, когда понял, что должен заставить металл перенять образы, рождавшиеся в его сознании, руки вспомнили давний навык. Поначалу в примитивной кузнице, устроенной в старом гараже, а теперь, вот уже несколько лет, в построенном своими руками доме-мастерской на окраине Вильнюса тереме из сказки работает Йонас Пранинскас. На его наковальне рождаются подсвечники, оправы для зеркал и «солнышки», так называют в Литве ажурные железные навершия народную архитектуру малых форм. «Солнышки» потому что главный мотив их всегда дневное светило. Часто ему сопутствуют луна, звезды, фигуры геометрического или растительного орнамента.
Неистощимая фантазия народных мастеров-кузнецов создавала бесконечное разнообразие «солнышек», украшавших придорожные деревянные ритуальные столбы, часовни, костелы.
Ставить у дороги высокие, покрытые замысловатой резьбой деревянные столбы здесь было принято с древнейших языческих времен: родился человек поставь столб, умер человек тоже поставь; столбы эти продолжают еще более древний литовский обычай делать деревянные надгробные доски в форме животных, птиц, небесных тел. На Куршской косе, в Неринге, где река времени течет медленнее и не смывает на своем пути этнографические раритеты, до сих пор сохранился обычай ставить подобные доски.
Первое кованое «солнышко» взошло в Литве приблизительно в конце XVIII века, положив начало уникальному виду народного искусства, в котором христианская символика нашла столь изысканное декоративное воплощение в... языческих образах! Ведь и небесные светила, и святые рощи, и ужи символы плодородия, украшающие «солнышки», все это отголоски пантеистических культов далекого прошлого.
Но не только знаком памяти об ушедших стало кованое «солнышко». Это в то же время и гимн жизни, солнцу, природе. Прощание угадывающийся в форме «солнышка» крест, а символ плодоношения раздваивающиеся лепестки его перекладин.
Вот почему, наверное, «солнышки» столь любимы в народе, вот почему неизменно обращаются к ним народные художники и мастера, когда настает день запечатлеть в людской памяти самые сильные, самые сокровенные мысли, чувства свои, когда гремит набатом народная скорбь или катится по земле радостный праздник. Так было в 1975 году, когда в Литве готовились отмечать столетие со дня рождения великого музыканта и художника Микалоюса Чюрлениса: по всей пятидесятикилометровой дороге из Варены в Друскининкай встали деревянные столбы с «солнышками» наверху. Четыре «солнышка» вышли из кузницы Пранинскаса.
Со всей республики съехались тогда в летний лагерь в Перлое народные мастера столяры, учителя, инженеры, кузнецы. Две недели безвозмездно работали они от зари до зари, высекая из могучих дубов памятники-столбы. Дорога Чюрлениса стала подлинным музеем деревянной народной скульптуры. Лучшее творение ее триптих при въезде в Друскининкай, где прошла юность художника и где открыт его мемориальный музей. Триптих философский венец дороги: столб-колокольня олицетворяет музыку, другой столб звук и палитру одновременно, третий с фигурами старца, юноши и ребенка мысли художника о сути бытия.
Так было и тогда, когда собрались лучшие народные скульпторы, чтобы создать мемориал в Аблинге деревне, уничтоженной фашистами в первые дни войны. Все расстрелянные и сожженные жители деревни восстали на холме черными опаленными фигурами, будто стволы деревьев после пронесшегося пожара... Ионас Пранинскас защищал землю родины в минувшую войну, он украшает ее своими работами в мирные дни.
...Гулко стучит молот в его мастерской. На полу разложены большие листы ватмана с эскизами люстр, бра, красивых дверных скоб, решеток и будущих «солнышек». Которое из них кует он сегодня? Вот это, с тонкими и острыми лучами, исходящими из большого овала? Или это, со сложными ажурными переплетениями, которое могло бы стать геральдическим знаком Рыцаря Вечного Солнца? А может быть, руки мастера неподвластны сейчас линиям заготовленных эскизов, намеченным формам, а творят что-то только еще возникающее в творческом воображении? Я спрашиваю об этом Пранинскаса. Я еще не знаю, каким я его сделаю, но хочу, чтобы от моего «солнышка» исходило много света и тепла. И еще добра, добавляет кузнец.
Александр Миловский