Встречу с Торонто отменить нельзя

Город Торонто, чье название в переводе с языка гуронов означает «место встречи», выполняет внешние функции лица Канады , по совместительству играя в огромном канадском организме роль сердца. Торонто — самый популярный и самый живой город страны: сюда приезжает большинство эмигрантов, здесь бурлит студенческая, научная, культурная и спортивная деятельность. Однако этот город не является столицей страны. Побывав в столичном статусе дважды (в 1849–1852 и в 1856–1858 годах) и уступив первенство Квебеку и Оттаве, Торонто остается столицей провинции Онтарио и экономическим центром страны.

Здесь, на берегах озера Онтарио, дерзким шпилем вонзается в небеса самая высокая телевизионная башня в мире, над каждым вторым домом реет флаг с красным кленовым листом, а на пригорке стоит самый настоящий замок в испанском стиле. В городских парках ползают изумрудного цвета змейки, а по не взятым в камень и бетон берегам речушки Дон бегают рыжие лисы.

У врат Канады

В Торонто самый быстрый ритм жизни по сравнению с другими канадскими городами — но дело не в близости к США . Канадцы очень любят подчеркивать свою непохожесть на южных соседей. На вопрос «Как отличить канадца от американца?» старая шутка дает ответ: «Очень просто — канадец сам сразу скажет, что он из Канады!» И это совершенно справедливо: канадцы — большие патриоты и с удовольствием демонстрируют это, повсеместно вывешивая украшенные кленовым листом флаги отнюдь не только по праздникам.

Благословенный участок земли, лежащий на северном берегу Онтарио, одного из Великих озер, до прихода сюда европейцев принадлежал гуронам, около 1500 года вытеснившим ирокезов. Название «Торонто» обычно переводят как «место встречи», хотя более точно слово «tkaronto» означает «место, где деревья стоят в воде», и располагалось оно чуть к северу от нынешнего Торонто — у озера Симко.

В 1750 году французские торговцы основали здесь форт. Затем, в годы Войны за независимость в Северной Америке (1775–1783), в «Место встречи» хлынули британские переселенцы. В 1787 году англичане совершили так называемую «покупку Торонто», приобретя около тысячи квадратных километров земли. В 1795 году губернатор Джон Симко (John Graves Simcoe, 1752–1806) основал город-форт Йорк и сделал его столицей Верхней Канады (британской колонии в Северной Америке ) вместо Ньюарка. Во время войны 1812 года американские войска захватили, наполовину уничтожили и разграбили Йорк.

Нынешнее имя Торонто получил 6 марта 1834 года. На тот момент в нем жили девять тысяч человек, в том числе бывшие чернокожие рабы, которые бежали сюда от эксплуатации в США: именно в этом году в Канаде отменили рабство. С тех пор Торонто стал прибежищем для беглецов — сюда ехали убегавшие от Великого картофельного голода (1846–1849) ирландцы, перебирались жители Гонконга после объединения с Китаем . Сюда в поисках лучшей доли до сих пор едут люди из всего Британского содружества, здесь прекрасно себя чувствуют итальянские, португальские и испанские общины, обширный чайна-таун, бывшие израильтяне и россияне. Девиз города «Наша сила — в разнообразии» — не пустые слова. Торонто был и остается Местом встречи.

Викторианский оазис: Velut arbor aevo

Мне довелось долго работать в Университете Торонто (University of Toronto), и я со всей ответственностью заявляю, что это лучшее место в городе. Университет возник здесь еще в 1827 году под эгидой англиканской церкви, но вскоре стал светским учебным заведением и за годы своего существования выдвинулся в число лучших не только в Северной Америке, но и в мире. Если вам и не посчастливится в нем поучиться, обязательно посетите хотя бы центральный кампус — Сент-Джордж.

Вдруг посреди невразумительного усредненного городского пейзажа, в каких-нибудь полутора километрах от делового центра с его небоскребами и служащими дамами, выходящими на обед в кроссовках или на роликах, вы как будто попадаете на несколько веков в прошлое и… совсем в другую страну. Университет Торонто создан по лекалам классических английских цитаделей науки и образования , только с колониальным размахом. На шестидесяти восьми гектарах, которые занимает центральный кампус — студенческий анклав между улицами Бэй, Блур, Спадина и Колледж-стрит — причудливо сочетаются стилизованная готика, романский и норманнский архитектурные стили, лужайки, то, что хочется по-европейски назвать «променадами», и царит вечный, молодой и привольный дух студенчества. Темно-розовая «Старая Виктория» из тяжелого торжественного камня, острый шпиль и готический вход Юниверсити-колледжа, классическая монастырская галерея в Нокс-колледже, витражи, здание-ротонда, где за совершенно артурианским круглым столом проводятся международные конференции и, наконец, грандиозная учебная библиотека Робартс, похожая на приземлившийся посреди города инопланетный корабль, — везде стоит побродить. Впрочем, лучше быть здесь не туристом, а студентом.

Университет — зеркало города. В глазах рябит от разноцветных лиц, учатся здесь шестьдесят три тысячи студентов, преподавателей — восемь с половиной тысяч, аспирантов — более десяти. U of T — воистину интеллектуальная кузница страны. Девиз учебного заведения — Velut arbor aevo — взят из оды Горация: «Crescit occulto velut arbor aevo fama Marcelli» («Словно древа ствол у Марцеллов слава / С каждым днем растет»). Обычно его переводят так: «Словно дерево сквозь века», что в достаточной мере отражает суть: университет Торонто объединяет прошлое и будущее города, а плодоносит это дерево вполне обильно. Из увитых плющом стен Университета вышло девять нобелевских лауреатов, здесь выделили инсулин, создали первый электронный микроскоп, химический лазер и искусственную поджелудочную железу и научились осуществлять трансплантацию нервных тканей.

Нетуристический город

После четырех лет работы в Канаде я вспоминаю о Торонто как о городе для жизни, а не туристическом центре, и причин тому много. Если вы хотите найти в Северной Америке европейский город с узкими улочками и широкими проспектами, по бокам которых стеной стоят высокие жилые дома, обрамленные тротуарами, вам надо отправиться в Монреаль, Бостон или в Нью-Йорк . В Торонто улиц и проспектов типа Кутузовского или Тверской от силы пять. Здесь почти нет праздных туристических толп, потому что в Торонто довольно мало сплошных скоплений красивых исторических зданий — этот город постоянно строится и растет вверх, и, скажем, «исторического центра» в европейском смысле в нем нет вовсе. Это не означает, что город некрасив или что туристу в нем нечего посмотреть.

Торонто прекрасен «с воды» — драматический вид на даунтаун со стороны озера Онтарио (а увидеть город так можно с расположенного посередине озера острова с парком развлечений) напомнит вам вид Нью-Йорка. По городу, который нежно называют «Большим дымом» (The Big Smoke), разбросана масса достопримечательностей, а гулять по уютным «спальным районам», усеянным частными домами, утопающими в садах, можно до бесконечности.

Торонто славится своими шопинг-моллами, но есть в здешней беготне за покупками и уникальные особенности. Речь идет о «Ходе» — PATH. Он идет сквозь подземный торговый город в даунтауне общей протяженностью 27 км, соединяя воедино 372 000 м² торговых площадей. Вместе с самой длинной на планете улицей Янг (она тянется от озера и теряется на севере страны в болотах), «Ход» занесен в Книгу рекордов Гиннеса как самый большой подземный торговый комплекс в мире.

Зародившийся в 1900 году из подземного перехода между двумя торговыми зданиями компании Eaton’s, «Ход» постепенно прорылся под улицами, домами и небоскребами, соединив банки, отели, Хоккейный зал славы, мэрию, вокзал Юньон-стейшн и десятки других мест. Эти уникальные «кишки города» спасают суровой канадской зимой, если вы неосторожно отправились погулять на озеро и замерзли, — там можно и поесть, и согреться. Но если вы страдаете клаустрофобией — не ходите в «Ход».

Путешественник, привыкший к круглосуточно бурлящим европейским столицам, с удивлением обнаружит, что Торонто сладко спит по ночам, причем засыпает довольно рано. Здесь нет старинных площадей с разного рода ночными заведениями. Зато тягу к культурным развлечениям город удовлетворяет полностью.

Культурная столица

Торонто считается третьей англоязычной театральной столицей в мире после Лондона и Нью-Йорка. В городе действует прекрасная старинная консерватория, а Рой Томпсон Холл (Roy Thomson Hall) — королевство симфонической музыки. В Торонто ставят свои спектакли — от Шекспира , которого можно посмотреть в исполнении студенческого театра университета, до авангардных «Монологов вагины» — и привозят на гастроли бродвейские мюзиклы. Сюда любит приезжать самый знаменитый гитарист стиля фламенко Пако де Люсия (Paco de Lucia), а уж кинотеатры в городе почти на каждом углу.

Музейная жизнь тоже не стоит на месте. Пожалуй, для меня было непривычно оформление экспозиции в Королевском музее Онтарио (Royal Ontario Museum, ROM), где в одной витрине можно увидеть рядом египетский саркофаг, индейский головной убор и чучело лисы, притом что рядом в стенной нише располагается бронзовый Будда в полтора человеческих роста. Экспозиция устроена так с образовательными целями: методы открытия мира для детей в Канаде отличаются от наших. В музее, тем не менее, собраны прекрасные «национальные» коллекции: скажем, китайский раздел включает даже огромные каменные части строений из средневековых императорских гробниц.

Мой любимый музей Торонто — Музей обуви Бата (Bata Shoe Museum), основанный в 1995 году известным семейством обувщиков Бата и посвященный истории обуви с древности до наших дней и по всему миру. Три этажа на поверхности земли и два этажа подземных заняты богатейшей «театрально» выстроенной экспозицией обуви всех стран и народов — от фараонов и японских крестьян до индейцев , переселенцев, сандалей премьер-министра Трюдо и туфель на платформе участниц группы Spicе Girls.

На живопись, графику и современное искусство можно полюбоваться в Национальной Галерее Онтарио (Art Gallery of Ontario), а на уличное искусство — повсюду. Не ищите в Торонто классических конных памятников полководцам. В Канаде любят авангард и инженерные решения. Например, на берегу озера стоит мегалитический шар, рассеченный зловещей щелью.

Мне же более всех полюбился памятник возле штаб-квартиры полиции Торонто. На тротуаре проложены рельсы, на рельсах стоит металлическая тележка, на тележке — узкая и высокая пирамида-обелиск, а тележку тянет за собой по рельсам маленький изможденный мальчик, которого мне всегда было очень жалко. Надпись на памятнике — «To Serve and Protect» («Служить и защищать»). Правда, послание, которое автор вложил в это сооружение, осталось для меня загадкой.

Не лишены канадцы и некоторого куража. Например, с апреля по октябрь 2002 года весь Торонто был уставлен скульптурами лосей (moose), расписанными под… да подо все, что угодно! Были лоси красные, желтые, в клеточку, в машинки, одетые женихом и невестой, рекламировавшие что-то жизнерадостное, — всего 326 штук, разошедшихся по окончании mooseum’а в частные руки.

Замок на холме

И все-таки есть в Торонто и кусочек Европы. Удивительный псевдо-средневековый замок в испанском стиле под названием Каса Лома (Casa Loma), «Дом на горе», построил финансист сэр Генри Пелатт (Sir Henry Pellatt, 1859–1939) — мечтатель, предприниматель и неудачник. За какие-нибудь три года — с 1911 по 1914 — и три с половиной миллиона долларов команда из трехсот строителей под началом архитектора Леннокса (Edward James Lennox, 1854–1933), начав с конюшен (это отдельное здание через дорогу от Каса Лома), выстроила на холме настоящий замок из девяноста восьми комнат — самую большую частную резиденцию в Северной Америке.

Сэр Генри был идеалистом. Он сделал блестящую военную карьеру во время Первой мировой , за что был произведен в рыцари, и успешно развивал гидроэлектрическую промышленность страны, использовав для производства энергии Ниагарский водопад .

Но, как выяснилось, быть одновременно финансистом и идеалистом довольно сложно. Затраты на строительство дома его мечты, неправильные капиталовложения, увеличение налогов на недвижимость — все это привело к тому, что дом, полный рыцарских доспехов, тайных проходов, оборудованный двумя органами, лифтом (жена сэра Генри была инвалидом), верандой, на которой зимой заливали каток, зимним садом и массой других чудес замкостроения, — пошел с молотка. Когда описывали имущество, сэр Генри с друзьями сидели в бильярдной и курили сигары, обмениваясь ироническими замечаниями о происходящем.

Когда Генри Пелатт умер, проводить его в последний путь пришли тысячи канадцев, а Каса Лома с самого банкротства принадлежит государству. Перед выходом на экраны знаменитой киноэпопеи «Властелин колец» в замке устроили грандиозную выставку декораций и реквизита фильма. Плоды фантазии Джона Толкиена и Генри Пелатта гармонично слились воедино в стенах средневекового испанского замка, выстроенного канадским рыцарем в начале ХХ века.

Под кленовым листом

Европейца не может не удивлять столь масштабное присутствие природы в городе. Когда вы устанете фотографировать и кормить орешками наглых канадских белок (черных и серых — рыжих с кисточками на ушах там нет), вы с удивлением обнаружите, что белками живность Большого Дыма не ограничивается. Осенью над городом, трубно перекликаясь, летают жирные канадские гуси (существовал даже проект отлавливать их на пропитание бездомных, но, к счастью, он не был реализован); в парках к вашему барбекю может выйти рыжая лиса.

Чуть выехав за город, вы можете встретить и бобра , и медведя (на этот случай в торонтовском зоопарке даже висит памятка о том, как прикинуться мертвым, чтобы избежать нападения). А с наступлением темноты на улицах города можно встретить таинственного зверя барсука , который имеет обыкновение переходить дороги и исчезать во тьме. Есть в Торонто и скунсы , и кролики, и даже змеи, причем иногда удивительно ярких расцветок.

Частные дома обсажены вишнями, вязами, яблонями и массой других пород деревьев, в корнях которых часто сажают цветы, а такого количества кленов, пожалуй, не увидишь более нигде.

В Торонто действительно любят зелень и относятся к ней практически: на «газонах» в парках можно увидеть человеколюбивую табличку «Please, walk on the grass» («Пожалуйста, ходите по траве»). На траве лежат, читают, занимаются китайской гимнастикой, играют в бейсбол. Самый большой и популярный парк Торонто — Хай-парк (High Park); местами он превращается в лес. Мой самый любимый парк — пригородный Куллен-гарденз (Cullen Gardens), где до начала 2006 года можно было полюбоваться на разбросанную по пейзажу миниатюрную деревеньку с кукольными людьми, поездом, озерцом и прочей имитацией жизни. К сожалению, эту деревеньку закрыли.

Торонто в моем представлении остался «приморским городом». С учетом того, что никакого моря тут нет, это, конечно, смешно. Но зато есть озеро Онтарио, огромное и величественное, как океан. В Большом Дыме, в отличие от европейских городов, запад — район рабочих окраин, а восток — царство богатых местных «аристократов», район Бичиз — «Пляжи». Это оазис благополучия, солидности и элегического прибрежного спокойствия. Песочный пляж, деревянный настил, вдоль которого можно гулять по берегу, кафе, зелень, тишина. Ну, разве не приморский город?