Радости и горести «антильской бабочки»
На Карибском острове Гваделупа легко встретить не только креолов и мулатов, но даже индийцев — потомков иммигрантов XIX века
![]() Тростник — сахар — ром. Различные вариации тропического нектара: от кокосового пунша до возбуждающего средства «лошадиное копыто». Антильские рыночные прилавки богаты всевозможными алкогольными напитками и «чудодейственными» средствами, вылечивающими от... всего. Фото автора |
О бесполезности дат на Гваделупе
На террасе, увитой лианами и
На Гваделупе отменили не только зиму, но и весну, провозгласив вечное лето: август плавно перетекает в май, неспешно, но верно размывая в памяти тоску среднерусских осенних широт. Сначала пытаешься цепляться за даты — уловить смену привычных сезонов, не забыть про свои и чужие праздники, дни рождения. Но после года кружения земли вокруг стабильно жаркого светила все отправные точки превращаются в абстракцию. И тем не менее 90% населения этих ярко раскрашенных тропиков до сих пор помнят страшные испытания, выпавшие на долю их предков, привезенных на остров из Африки в качестве рабов. Здесь эти испытания называют blesse — «рана», «боль», «страдание».
Первые невольничьи суда с африканскими рабами начали прибывать на
У меня в памяти всплывает заброшенная кофейная плантация — особое место в самом сердце Гваделупы, где blesse чувствуется особо. Место, в котором поселилась сама история острова, этого маленького осколка Франции, на котором творились большие беды. Добраться до плантации непросто. Горы, почти вертикальная узкая дорога, а если «повезет» — еще и дождь, особенно частый здесь, на тропической верхотуре, где каждое проплывающее облако считает своим долгом оросить вечнозеленые джунгли.
![]()
|
Отправная точка путешествия — правое из «крыльев» Гваделупы (сверху остров похож на расправившую крылья бабочку), равнинный и сухой остров Гранд-Терр. Конечный путь вояжа – затерянная среди влажных тропических склонов острова Бас-Терр горная долина, где спит заброшенная кофейная плантация.
На гваделупских сторонах
Острова-«крылья» Гваделупы разделяет узкий морской перешеек, поросший вдоль берегов мангровыми лесами. Этот перешеек — своего рода порог, граница, за которой начинается самое интересное — бананово-тростниковые переливы холмов постепенно переходят в лесисто-гористые пейзажи, которые упираются прямо в небо на высоте полутора километров. Местный действующий вулкан Суфриер радует глаз туриста, но заставляет креститься островитян. Молодой и своенравный, вулкан лаву из себя еще не извергал, а вот удушливые серные газы исходят из его глубоких расщелин постоянно.
Дорога извивается лианой в лесной чаще. Позади остались деревянные хибары с гофрированными крышами из металлолиста, невысокие, изъеденные влажностью домишки столичного Пуант-а-Питр (
Ветки бамбука смыкаются над головой, образуя дрожащий лиственный тоннель. Солнечные лучи еще проскальзывают сквозь легкую листву, но чем дальше в лес, тем гуще мрак, сочнее цвета, выше папоротник. Вокруг — кладезь тропиков, с сотнями видов растений, райское место для ученого люда. Представляю, с каким наслаждением предавались в XVII веке описаниям и зарисовкам местной флоры и фауны первые французские этнографы и ботаники: монахи Раймон Бретон (
![]() «Eсть вулканы, чьи провалы древним ранам под стать...» (
|
Свобода или смерть
Военные столкновения с Англией, надо заметить, часто беспокоили французов в этой части света. В 1759 году британцам все же улыбнулась удача, и они захватили Гваделупу. Но продержались недолго: через четыре года остров вновь стал французским. В 1794-м, воспользовавшись
Однако наслаждаться долгожданной свободой островитянам пришлось недолго. В 1802 году Наполеон (Napoléon Bonaparte, 1769–1821), поддавшись уговорам своей супруги
И этот чудесный растительный «учебник ботаники», этот удивительный в своем разнообразии лес вдруг мигом превращается во враждебную, непроходимую чащу с ее сыростью, грязью под ногами, комариными полчищами, сплетенными в сети лианами, присосавшимися к стволам многометровых деревьев
24 пары носков и винчестер
До заброшенной кофейной плантации остается последний отрезок пути. Узкая дорога забирает резко вверх, на крутых поворотах, где двум машинам не разойтись, приходится предупредительно сигналить. Жители придорожных домиков поворачивают головы вслед незнакомой машине.
![]() Развалины одной из ромоделен на соседнем с Гваделупой острове
|
Останавливаюсь рядом с деревянной сторожкой у крутого обрыва. Далеко внизу приглушенно клокочет горная речка. Чтобы обрести полную, почти абсолютную (со скидкой на птичьи чик-чирики и шум собственных шагов) тишину, надо снова взбираться вверх. Но на сей раз пешком, по неширокой тропинке. Влажность в этой горной чаше еще выше, а шаги даются труднее. Остановка — вдох-выдох — разряженный воздух, барабанная дробь в висках, бешеный тамтам вместо сердца, и солнце выжигает на сетчатке горный хребет, штыри пальм, какие-то развалины и неестественно яркую зелень.
От невольничьих бараков здесь ничего не осталось. Зато дом плантатора стоит. В нем теперь расставили кое-какую мебель в колониальном стиле, по углам — огромные вазоны с живыми экзотическими цветами. На деревянный стол водрузили фарфоровую супницу, на журнальном столике оставили стопочки — в напоминание о вечерних возлияниях 55-градусного рома. Добавлял ли хозяин в напиток
Оглядываюсь вокруг. Плетеное кресло из
24 пары носков, 10 разноцветных рубашек, 5 подштанников, 5 ночных сорочек, 2 черные бабочки, 2 — белые, 20 носовых платков, 2 шелковых шейных платка, 1 пара высоких «неаполитанских» ботинок, фетровая шляпа, 3 куска мыла, пояс кожаный для денег, браунинг, винчестер.
Но, прибыв на Антилы, колонизаторы обзаводились еще некоторыми нужными «причиндалами» вроде пыточного сапога, колодок, железных обручей и плеток для, по выражению той белой мадам, «прислуги».
Возвращаясь с Антильских островов, корабли везли в Европу сахар, кофе, какао, ром… Знала ли тогдашняя французская интеллектуальная элита, какой ценой давались рабам эти товары? Знала, но либо закрывала на это глаза, либо относилась к проблеме двояко: рабство — не лучшая форма социального бытия, но для «диких» народов вполне приемлемо. До конца XVII века тема рабства французскими философами практически не затрагивается, особенно после заявления епископа
Осуждать рабство […] равносильно осуждению Святого Духа, который устами Святого Павла приказывает рабам пребывать в их состоянии.
![]() Карнавальные шествия, наряду с устным фольклором и музыкой, были одним из немногих развлечений для невольников. Во время костюмированного действа рабы могли даже подшучивать над своими хозяевами. До сих пор карнавал на Гваделупе — одно из событий года, требующее длительной подготовки. Фото автора |
В эпоху
Сумрак ужаса наступил с насильственным отрывом от родных земель, от покровительствующих богов, общинной опеки. Но это было только начало. Переселение можно вынести, даже когда оно сражает наповал. Полнейший мрак ужаса наступил с применением пыток, с вырождением всего человеческого, с многочисленными невообразимыми издевательствами. Представьте себе сотни две людей, загнанных в закрытое пространство, едва ли вмещающее в себя треть. Представьте себе блевотную массу, тела без одежды, кишащих клопов, трупы под ногами, и еще умирающих, но уже тронутых разложением людей. Представьте себе, насколько это возможно, красную горячку опьянения при подъеме на палубу, карабканье на воздух, почерневшее солнце на горизонте, головокружение, ослепление небом, слипшимся с морем. Двадцать, тридцать миллионов человек, депортированных в течение более чем двух веков. Нескончаемый измор, почище апокалипсиса.
«Гваделупский парадокс»
Пожалуй, первое, что удивляет заплывающих на Гваделупу чужестранцев — смешение рас и культур, уживающихся на столь небольшом острове. В разноэтнической толпе Пуант-а-Питра можно разглядеть и белых потомков рабовладельцев беке (сохранивших, кстати, в своих руках нити экономического правления), и иссиня-черных темнокожих, и мулатов с их сложившимся тонколиким
Индусы прибывали сюда в XIX веке из
![]() Школьная дружба, невозможная триста лет тому назад... Среднегодовой прирост населения на Гваделупе составляет 1,04%. Рождаемость — 16,5%, смертность — 6%, детская смертность — более 9 человек на 1000 новорождённых. Средняя продолжительность жизни 77,4. Фото автора |
В этом и состоит «гваделупский (и шире — антильский) парадокс». Оторванный от метрополии, остров произвел на свет нечто совершенно оригинальное, взять хотя бы креольский язык, возникший на основе старофранцузского и африканских диалектов. Здесь все европейское, африканское, восточное модифицируется, подстраивается под местный климат, убеждения, традиции, почву.
...Я возвращаюсь с кофейной плантации. Осоловелое под вечер солнце высвечивает спину необъятного чешуйчатого монстра — море копошится в своих глубинных пожитках, лениво слюнявит берег и вот-вот перевернет новую страницу дня.
Вера Колесина, 20.07.2010
Новости партнёров