Гвоздь в испанском ботинке

Наше судно причалило к пирсу Гибралтара ранним утром, когда темное облако укрывало Скалу, уже озаренную первыми рассветными лучами. Ее вершины были укутаны ватным одеялом облака левантера. Название ему дал восточный ветер, прилетающий летом на Гибралтар. Впитав влагу Средиземного моря и встретив на своем пути массивную глыбу, левантер резко взмывает вверх. Там, на высоте более четырехсот метров, он быстро охлаждается. Так образуется плотное облако, которое расстилается над западным склоном и бухтой, редко покидая Скалу. Несколько лет назад, глядя из окна испанского автобуса на «Геркулесовый столб » Гибралтара, я слушала таинственные рассказы о заморской территории Великобритании , невероятных сложностях получения визы, о свободно разгуливающих по Скале обезьянах… И Гибралтар казался мне едва ли не диким островом с туземной цивилизацией.

Почти шпионская история

Историю и географию Гибралтара мне пришлось изучать, набивая шишки на собственной голове. Получение визы в эту страну требует обращения в британское посольство и представляет собой весьма утомительное занятие. Попытка попасть на гибралтарскую территорию без визы может стать причиной тесного общения с военной полицией. Благо мне как моряку английская виза без надобности. Достаточно бортовой карты — пластикового кру-пасса (crew pass).

Первый заход в любой порт обычно оставляет поверхностное впечатление. Так и на этот раз — побродив по улицам Гибралтара, я отправляюсь обратно на судно. Увлекшись своими мыслями, я не придаю значения тому, что пересекаю какое-то непривычно широкое для Гибралтара шоссе. Как выясняется позже, это взлетно-посадочная полоса… За полосой виднеется блок-пост. Полагая, что это проход к круизному терминалу, достаю крю-пасс. «Пассапорте?» — обращается ко мне молодая испанка в форме. На Гибралтаре работает много испанцев, поэтому без тени сомнения отвечаю, что паспорт мне заменяет крю-пасс, а я возвращаюсь на судно. Испанка кивает и разрешающе машет рукой. Далее еще один испанец мельком заглядывает в мою сумку, и я снова оказываюсь на улице среди пальм.

Мне кажется, что я узнаю портовую местность, но для верности решаю спросить дорогу у пожилого испанца. «Порт в той стороне», — указывает тот куда-то вдоль пальмовой аллеи. На ее середине моему взору открывается море и мое судно… на другом берегу. Неужели остров Гибралтар так странно изгибается? Что ж, придется проделать долгий путь назад.

На блок-посту другой испанец желает видеть мой паспорт — естественно, хранящийся на борту. Я рассказываю, что заблудилась и что мне нужно пройти к судну, стоящему у другого края берега. «Ваше судно стоит в Гибралтаре?!» — изумленно спрашивает испанец. «Ну конечно», — отвечаю я, и далее начинается диалог, напоминающий кадры из известного фильма: «Ну да, я в Москве ! А вы что, хотите сказать, что я в Ленинграде ?»

«Как Вы попали в Испанию без паспорта?» — в совершенном замешательстве вдруг вопрошает мой собеседник. На пару секунд я немею. Как я могла, находясь на острове, попасть в Испанию? Пытаюсь объяснить, но от волнения напрочь забываю испанский и умолкаю, осознав, что несу очевидную чушь.

Меня, как злостную шпионку, сопровождают к старшему офицеру. Очень серьезный молодой человек забирает мой корабельный крю-пасс и объявляет, что я нелегально нахожусь на испанской территории. И что выпустить меня назад он не имеет права. Впрочем, заглянув в его темные глаза — очаровательные, как у всех андалузцев, — я понимаю, что ничего плохого мне не грозит. Но не удерживаюсь, чтоб не задать ему явно глупый, но мучающий меня вопрос: «Скажите, я сейчас в Андалусии?» — «Да, в городе Ла-Линеа». После моего еще менее умного вопроса: «Гибралтар — это разве не остров?» — испанец молча смотрит на меня и уходит в другой кабинет. Возвратившись, он велит мне ждать ответного звонка портового агента, который должен связаться с моим судном. Жду я ровно минуту, после чего андалузец возвращает крю-пасс и выговаривает мне, что в случае еще одной подобной выходки я останусь в Испании нелегалом. Больше всего я опасалась, что о моих «шпионских подвигах» станет известно капитану. Однако обошлось…

Так, опытным путем я уяснила, что Гибралтар — это совсем не остров. Это полуостров, соединенный с материком узким песчаным перешейком. Узкий шип Евразии, который врезается в Средиземное море, нацелившись на Сеуту, — испанский анклав в Северной Африке. Первое описание Гибралтара сделал еще римский географ Помпоний Мела (Pomponius Mela, I век н.э.) в сороковых годах нашей эры. А первые люди появились здесь в те времена, когда только готовились стать людьми. В здешних пещерах в 1848 году был найден древний череп женщины. Тогда ученый мир почему-то не придал этому значения, однако обнаруженный восемь лет спустя схожий череп в долине Неандер произвел гораздо большее впечатление, и предков человека назвали неандертальцами. Хотя могли бы — гибралтарцами.

Согласно официальной версии, название Скалы (а местные жители называют Гибралтар именно так — The Rock) произошло от искаженного арабского названия Джебель-ат-Тарик (в переводе оно означает «гора Тарика») и было дано в честь арабского предводителя — в 711 году мавры захватили полуостров и построили здесь крепость. Затем в течение нескольких веков Гибралтар то осаждали испанцы, то вновь завоевывали арабы, то пытались захватить пираты. Двести с лишним лет Скала принадлежала испанской короне, однако в начале XVIII века за право обладания «золотым ключиком» разгорелось нешуточное сражение между морскими европейскими державами. В 1704 году на Гибралтаре высадились британцы, а в 1713 году, согласно Утрехтскому договору, англичане получили его во владение. Так началось продолжающееся до сих пор противостояние Испании и Великобритании. Испания неоднократно пыталась вернуть себе полуостров — самой упорной оказалась четырехлетняя осада 1779–1783 годов. Однако Гибралтар был укреплен настолько мощно, что отсюда распространилось выражение «неприступный, как скала». Этот природный бастион пронизан тоннелями протяженностью в десятки километров. Вся скала испещрена бойницами, а пушки — и поныне неотъемлемая часть городского ландшафта. Они повсюду: на смотровых площадках и в уличных закоулках, среди современных зданий и у подножия горы.

Мирные попытки возвратить бывшие владения также не увенчались для Испании успехом. Референдум 1967 года закончился отказом жителей вернуться под испанское крыло. В ответ Испания закрыла границу с Гибралтаром, прекратив с ним даже телеграфную и телефонную связь. Только в 1985 году границу вновь открыли, но до сих пор на ней дважды проверяют паспорта. Впрочем, это не мешает тысячам испанцев по утрам приходить в Гибралтар на работу, а вечерами возвращаться домой.

В 2002 году состоялся еще один референдум, на который была вынесена идея о совместном британо-испанском управлении Гибралтаром. И на этот раз почти 99% жителей пожелали остаться с Британией. Что неудивительно — уровень жизни в этой свободной от налогов стране гораздо выше, чем у соседей-испанцев. Таким образом, «гвоздь в подошве испанского ботинка», как выразились о Гибралтаре в Мадриде , по-прежнему принадлежит англичанам, фактически оставаясь последней колонией в Европе .

Водитель, пропусти самолет

В Гибралтаре можно идти вдоль берега или вверх. Город расположился у западного склона скалы, а остальное место занимает каменная глыба в пять километров длиной, тысячу двести метров шириной и высотой 426 м. Это двузубая Скала, почти отвесно возвышающаяся над морем. Местным жителям пришлось отвоевывать сушу, засыпав часть дна. Так здесь появилась трехкилометровая взлетная полоса. Ее пересекает шоссе, ведущее в испанский городок Ла-Линеа. Когда взлетает самолет, переезд закрывают шлагбаумами. Впрочем, два рейса в день не доставляют автомобилистам особых неудобств.

Страна площадью менее шести квадратных километров не требует много времени для осмотра достопримечательностей. От гавани до центра города не больше получаса пешком. На площади Казематов всегда оживленно: по кругу расположены многочисленные кафе, индийские магазинчики, рынок и двухэтажный торговый центр. Старинные Большие казематы вытесаны из камня скалы. Теперь за массивными стенами укрывают не ядра и пушки, а предметы искусства. Я заглянула в галерею стекла: хрупкие вазы, украшения, посуда переливаются цветными огнями. Здесь же, на экспозиции, работают мастера-стеклодувы. Несколько минут — и из тягучей стеклянной нити получается изящное изделие.

На площади Казематов с давних времен проводится торжественная церемония передачи ключей. Раньше она имела практическое значение, так как ворота гибралтарской крепости ночью закрывались на ключ. Теперь ритуал проводят время от времени как дань традиции.

От площади начинается главная прогулочная улица. Называется она просто — Главная улица (Main Street). На ней изобилие сувенирных лавок, пабов , парфюмерных и ювелирных магазинов. Гибралтар — офшорная зона, здесь нет НДС и потому цены вроде бы должны быть ниже, чем в среднем по Европе. Отчасти это так, но, по сравнению с другой «страной-дьютифри», Андоррой , на местных ценах сказываются внушительные британские зарплаты.

В местной архитектуре много зданий в георгианском и викторианском стилях, немало и тех, что отражают португальское, генуэзское и мавританское влияние. Однако в современной атмосфере чувствуется присутствие Британии: лондонские телефонные будки и полицейские в английской униформе, британские названия переулков. Местная валюта — фунты , хотя и гибралтарские. На мой вопрос в туристическом центре, на каком же языке говорят местные, мне с улыбкой ответили: «Спэнглиш!» Местный английский действительно смешан с большим количеством испанских слов, однако правильнее будет назвать язык гибралтарцев «янито» или «льянито». Это не только сочетание андалусского диалекта с официальным английским, но и «примесь» итальянского, арабского и других языков.

Бухта погибших кораблей

Главная улица Гибралтара переходит в Дорогу Европы (Europa Road), ведущую к мечети и 49-метровому маяку, возведенному в 1841 году неподалеку от мыса Европа (Europa point). Иногда этот мыс называют самой южной европейской точкой, хотя таковой на самом деле является испанский город Тарифа. А вот белоснежная Мечеть хранителя Двух Святых мечетей (другое её называние — Мечеть Ибрагим-аль-Ибрагим), построенная неподалеку от маяка, действительно самая южная мечеть в Европе.

Странно, но окруженный морем полуостров небогат на пляжи. Наиболее протяженные расположены у восточной стороны скалы. Впрочем, местные жители все равно предпочитают загорать на африканских берегах — до испанской Сеуты полчаса на пароме. А вот гибралтарский дайвинг — для настоящих искателей приключений. Воды вокруг Скалы изобилуют останками кораблей всех эпох и народов, опустившихся на дно за века сражений. Кстати, неподалеку от здешних берегов в 2007 году был найден самый крупный за всю историю человечества клад. Несколько тонн золотых и серебряных монет оцениваются в пятьсот миллионов долларов . Однако дайвинг здесь небезопасен из-за особенностей местных течений.

Хозяйки местной горы

Не менее захватывающе — подняться в горы, на самую вершину Скалы. Фуникулер бегает по проводам с утра и до заката. Позади, за стеклом, медленно удаляется море. На промежуточной остановке вдруг слышится легкий топот ног по крыше. Он стихает, когда кабинка приходит в движение. И тут чувствуешь, что кто-то внимательно наблюдает за тобой через стекло. Это обезьянка, свесившаяся с крыши кабины. Странное ощущение, ведь люди привыкли находиться по другую сторону вольера! А тут ты сам в стеклянной клетке, служишь развлечением для маленьких гибралтарских жителей. Обезьянки всегда не прочь ухватить из рук зазевавшихся гостей кульки или камеры. Да и сами туристы активно делятся провиантом, несмотря на запреты и штраф 500 фунтов. Можно поплатиться и собственным здоровьем: макаки живут на горе полудико, и они хищники. На моих глазах девушка с пакетиком крекеров пыталась скормить их одной обезьянке, в то время как другая запрыгнула девушке на плечо и укусила.

Гибралтарская скала — единственное место в Европе, где обезьяны свободно разгуливают, где им вздумается. Они раскачиваются на ветках, почесывают бока на перилах над пропастью и топочут по крышам автобусов. Никто не знает точно, как обезьяны появились на Скале. Вероятно, когда в каменных укреплениях располагался британский гарнизон, их привезли из Северно-Западной Африки в качестве домашних любимцев. Есть и другая версия: макаки сами пришли сюда из родного Марокко по каменному туннелю. Давняя легенда гласит: англичане не покинут Скалу, пока в живых останется хотя бы одна обезьяна. Во Вторую мировую войну их число резко сократилось, и Уинстон Черчилль (Winston Leonard Spencer-Churchill, 1874–1965) велел привезти еще макак. Сегодня им покровительствует английская королевская семья, выделяющая средства на фрукты для мохнатых подданных.

С вершины горы приятнее всего спуститься пешком. Вниз по горе, по дороге Святого Михаила, — к пещерам, названным по имени этого святого. Сталактитовые пещеры, расположенные в трехстах метрах над уровнем моря, были случайно открыты во Вторую мировую войну и служили госпиталем. Теперь среди застывших водопадов звучит классическая музыка. Один из просторных залов — так называемая Соборная пещера — преобразован в место для концертов и театральных представлений. Так необычно слышать звучание скрипки среди сталактитов и сталагмитов, освещаемых мерцающими огнями под каменными сводами…

Старая Королевская дорога приводит к Мавританскому замку. Впрочем, это даже не замок, а некогда мощный оборонительный комплекс, окруженный несколькими рядами стен. Его восточная крепостная башня Омаж (Homage) — самая высокая из башен фортов на всем Пиренейском полуострове. Начало строительства этого древнейшего укрепления относят к 1190 году, хотя некоторые исследователи полагают, что его стены начали возводить еще воины Тарика в 711 году. В Гибралтаре находится немало военных музеев, посвященных сражениям разных лет. Ведь недаром на флаге Гибралтара изображены крепость и ключ, символизируя Скалу, являющуюся ключом к Средиземноморью.