Отрывок:
— Вы Оля?
— Да.
— Это Вика.
— Извините, у меня нет знакомых Вик. Ошиблись номером.
— Но вашего мужа зовут Саша?
— Да.
— Саша Щёголев?
— Да.
— Я не ваша, а его знакомая...
Тревога кольнула Ольгу в сердце. Пока ещё легко и не опасно, однако... Если никаких «Вик» в её окружении и вправду не было, то для мужа это имя значило многое, очень многое. И тут нет секрета. Вика — то, что было с ним в прошлом. До свадьбы, до нынешней жизни. Сокурсница, мучившая его пять лет и бросившая сразу после диплома. Стихийное бедствие, едва не повредившее Сашке рассудок. Неужели та самая?
Но откуда она знает постненский номер телефона?
— Саша в Питере, позвоните ему туда, — сказала Ольга в высшей степени корректно. — А лучше — по рабочему, на кафедру. Сейчас продиктую номер.
— Спасибо, я знаю. Я хочу поговорить именно с вами, как раз пока он в Питере.
А вот это уже напрягало всерьёз. Настроение упало. Тьфу, блин... После адского летнего лагеря, после честно отработанной «Зарницы», в которой Ольгина команда взяла у «красных» флаг, душа полнилась азартной радостью и самым настоящим детством. Такое геморройное и нервное дело спихнуто! Вдобавок, сегодня лагерь закончился, впереди — свободная неделя... Она только что прибежала с работы, в спешке собрала манатки. Сумки с продуктами, которые предстояло везти на дачу, лежали тут же в прихожей, возле тумбочки с телефоном. На дачу — это к детям. К свекрови со свёкром. Дорога долгая, тяжёлая, на двух электричках с пересадкой в Опухлово, потом на автобусе, потом два километра пешком. Электричка ждать не будет. Полный цейтнот...
— Извините, я очень спешу.
— Мы быстро, — возразила особа, назвавшаяся Викой. — Вы знаете, что у меня есть все публикации вашего мужа, подаренные им самим?
Это нападение, наконец поняла Ольга. Это не просто звонок.
— Он многим дарил. Врачам, воспитателям в детсаде и тому подобное. Вместо шоколадки, чтобы задобрить. Потом смеялся: цинично, говорит, подарил свою книгу девушке на ресепшене.
— Мне — не цинично. Мне, например, с такой надписью: «Вике — на память обо всём», где «Всём» — с большой буквы. Или с такой: «Вике, главной героине моего главного романа». И я читала все его произведения, в отличие от девушек на ресепшене.
Книги у Сашки начали выходить только в последние годы. Раньше, во времена Вики, их и в помине не было... Это даже не нападение, чётко осознала Ольга. Но тогда... что?
Похоже, игрушечные бои в «Зарнице», которым она посвятила рабочий день, сменились настоящей схваткой.
Слишком уж внезапно. Я не готова, подумала она в панике...
— Замечательно, что у моего мужа есть такой обязательный читатель, — произнесла она.
— А вы знаете, что я с ним сплю?
* * *
В прихожей над телефонным аппаратом висело зеркало. Овальное, большое. Ольга видела в нём себя, видела, как лицо её вытягивается, удлиняется, становясь похожим на лошадиную морду. Лицо плыло и плавилось. На миг ей представилось, что сама она стекает по зеркалу, оставляя жирные следы.
«Электричка... — стучало в голове. — Уйдёт...»
Семья была разбросана по городам и весям. Дети — с родителями мужа подо Згой, муж — в питерской квартире, расположенной рядом с его институтом, жена — привязана к Постно, к долбаному летнему лагерю, куда согнали всех педагогов из местного Дома школьника. Вот-вот наступал момент, когда семья воссоединится. Не надо больше пасти ораву чужих спиногрызов — гора с плеч! А у мужа через три дня отпуск, он приедет на дачу, где его уже будут ждать жена с детьми... Ух, на каком мажоре она прилетела сегодня домой! Разгорячённая, как подросток. С разодранной коленкой. Новые джинсы, между прочим, обидно до слёз! И коленка болит... Случайно встретила маму возле башни с часами. «Оля, ты совсем сдурела?! — сказала мама. — Тебе тридцатник, ты ходишь в драных штанах и ведёшь себя, как малолетка...» А и плевать! «Зарницу» выиграли! Спасибо мальчику Лёше, остановившему тот бред, в который чуть не превратилась игра.
Бред.
Это не со мной, подумала она. Кто-то другой говорит по телефону, кто-то другой стекает по зеркальному стеклу, теряя человеческий облик... Странное дело: настоящим потрясением для Ольги стали вовсе не слова, пришедшие с того конца телефонной линии, а то, как менялось её лицо.
Отражение в зеркале помогло вернуться в реальность.
— Я рада, — сказала она.
— Чему?
— Хоть кто-то присматривает за моим мужем в моё отсутствие.
— Вы что, не поняли? — спросила собеседница с холодным удивлением. — Я с ним сплю.
Как ударила.
Но этого не может быть, восстала Ольга, чувствуя, как закипает в ней бешеное веселье.
— Я поняла, поняла. Вы спите с моим мужем. Надеюсь, вам понравилось. А я, значит, могу предъявить ему серьёзные претензии.
— В каком смысле?
— В постельном. Значит, он халтурит, не отрабатывает со мной по полной, и я имею полное право повысить требовательность и поднять планку.
— Вы что, не верите?
— Да почему? Отличная новость. Мне-то казалось, мужу меня одной много, а у него, оказывается, хватает сил ещё на кого-то.
Это был кошмар. Она неотрывно смотрела на своё отражение, не имея сил отвести взгляд. Лошадь в зеркале превратилась в ослицу. Глаза были — вот такие! И самое страшное: голосу в трубке она отвечала раньше, чем придумывала ответ. Наверное, бодрые фразы, отскакивавшие от зубов словно сами собой, были защитной реакцией; если б успевала она хоть что-то сообразить — звука бы из себя не выжала.
— Вы сумасшедшая? — осведомилась телефонная трубка.
— Нет, просто мне крайне некогда.
