Отрывок:
Небо лишь на мгновение выглядывало из-за туч и тут же укрывалось в густых зарослях смога. Черный океан ядовитых испарений над головой отражался в безграничном море далеко под ногами. Осколки отключенного от питания мира стучались в стены сотней этажей ниже. На крыше было, как всегда, холодно. Лучи солнца в это время года застревали в сером куполе, лениво просвечивая туман, как гроздья полумертвых ламп.
Четвертый подошел к обрыву, в который валился кусок разорванной крыши. Снизу дохнула свежесть последнего потопа. Ухватившись за ошметок перил, Четвертый вытянул перед собой руку с ненужными креплениями и разжал пальцы. Россыпь железок подхватил ветер и потащил вниз. Металлические крошки ударялись в уцелевшие окна верхних этажей, словно отсчитывая расстояние до линии воды. Всплеска Четвертый не услышал — было слишком далеко, но холодная бездна приняла свежие дары с благодарностью. Иначе и быть не могло.
— Хватит его кормить, — сказал Седьмой. — Это же глупо, сколько повторять можно.
Четвертый отошел от края и присел на горку закопченных покрышек. Он взглянул в юношеское лицо Седьмого и приготовился к привычной лекции друга.
— Ну сам посуди, — продолжал Седьмой, застегнув куртку до самого горла, — наша задача ведь из него всякую дрянь доставать, а ты ее обратно сыплешь.
— Это другое. Груз ведь сам к нам идет, мы ж не чистильщики. Остается только поднимать его и размещать. Но мелочевка такая никому не нужна, а морю всегда приятно схватить очередную добычу. Вот я его и кормлю.
Седьмой покачал головой, глядя на выгнутую под странным углом звездообразную башню булочников, которая тянулась из воды, казалось, во все четыре стороны.
— И ты думаешь, оно тебе за это благодарно?
— Думаю, да, — ответил Четвертый. — За два года мы всего на этаж утопли, так что раньше было гораздо хуже. Можешь у Первого спросить.
У небоскреба врачей вдалеке вспыхнули окна средних этажей, будто вымершую громаду опоясал электрический угорь.
— Химичат опять, — кивнул в сторону света Седьмой. — Так, глядишь, скоро дохимичатся.
Четвертый вздохнул. Врачи и впрямь в последнее время чересчур увлеклись экспериментами, и это его не на шутку беспокоило. Особенно учитывая, что осталось их всего семеро. Из-за волнорезов был нарушен необходимый состав почти всех домов, не хватало еще нести смерть самим себе.
Пока Седьмой проверял оборудование и возился с лебедкой, Четвертый смотрел на горизонт. Уходящий в бесконечность пейзаж огромными штырями пронзали сотни затопленных небоскребов. Механики, библиотекари, портные, пожарные, чистильщики и все остальные. Покореженные временем здания напоминали клонированные грибные ножки, выделялся разве что дом святых, но это и неудивительно. Носители религии не могли селиться абы где, потому и сохранили всех своих в целости. Крыша их небоскреба казалась поистине неприступной.
Четвертый, как и все остальные, смутно помнил смену поколений. Размытые образы отцов и матерей, уходящих в дом старости, всплывали разве что во снах. Предки обучили их основным вещам и исчезли из жизней отпрысков навсегда. Точно такая же судьба ждала и Четвертого, когда придет пора отправляться в дом потомства. Но до этого еще нужно было дотянуть, сейчас самому старшему из такелажников было пятнадцать, а окружающий мир вдруг стал меняться.
