Отрывок:
И пришёл Аллах в пески Сахары, и взял он кусок серо-жёлтой глины, и разделил на три части. Из одного комочка вылепил Аллах финиковую пальму, из другого — верблюда, из третьего — человека… С тех пор и обитают все трое в пустыне.
До того как доктор Энн Хоуп приплыла на африканский континент, ей приходилось работать в пустынях родной Америки — лечить индейцев.
На севере, в штате Вайоминг, высились холмы красной глины, из которой, как фасолины из томатного соуса, торчали белые камни, россыпью перца и корицы чернели кустики можжевельника, а в долинах, под холмами, зеленели коврики трав.
Невада поражала величиной, безлюдьем и тишью. Зигзаги размытых маревом гор, серебристо-седые волны полыни…
Жаркую, как кузнечный горн, пустыню Мохаве местные жители называли горящей землёй. С июня по октябрь мухи здесь не летали, а ползали, чтобы не опалить крылья. Ящерицы переворачивались на спину, чтобы охладить обожжённые лапки. Дождевые капли испарялись в воздухе, не достигая земли.
Поэтому Ливийская пустыня не очень-то испугала американку. Ну, скальные плато. Нагромождения просоленных, растрескавшихся от зноя камней. Ну, изжелта-серые бесконечные волны солёного песка. Большеухие, горчичного цвета, лисицы-фенеки. Беловато-серые антилопы-мендес с чёрными витыми рогами. В светло-голубом, равнодушном, как глаза убийцы, небе — зяблики, жаворонки, под ногами верблюда — ящерицы, мелкие грызуны, пауки. Ничего особенного.
К тому же попутный караван вскоре доставил Энн в оазис Пашт, где, помимо надоевших акаций и тамарисков, высились пальмы, оливковые, гранатовые и апельсиновые деревья. Пройдя к старосте, Энн ступила в маленький дворик, прикрытый навесом из стеблей хлопчатника, и в глубине двора увидела глинобитный сарайчик с открытой дверью. В сарайчике на земляном полу стояла жаровня. Когда хозяева готовили пищу, дым, похоже, выходил сквозь отверстие в потолке — ибо потолок был чёрным от копоти. Рядом лежала тростниковая циновка и несколько одеял. В углу комнатки Энн с удивлением разглядела корову, которой хозяева заботливо кинули на пол охапку клевера. Меж задними ногами мамаши стоял телёнок и тянулся к вымени. Тут же копошился, упорно оттесняя телёнка, голый смуглый мальчик лет трёх-четырёх. Корова стояла спокойно, недвижно, не оказывая предпочтения никому.
Мальчик обернулся, приветливо растянул края толстогубого рта и сказал по-арабски:
— Здравствуйте, госпожа.
Так началась жизнь Энн Хоуп в оазисе. Жилище ей отвели похожее, корову, правда, не подарили, однако натащили со всей деревни глиняных мисок, кувшинов, вмазали в стену кусочек зеркала и даже приволокли объёмистый деревянный сундук. К счастью, в племени пашт женщины лиц не закрывали, так что, надев шальвары, сандалии и светлое платье, ниспадающее до пят, закрывающее руки и суженное под грудью, да ещё обернув вокруг тела и головы кусок плотной хлопчатобумажной ткани, обгоревшая до черноты Энн сходила за местную — разумеется, пока молчала. Сходство дополняли тонкие серебряные браслеты на запястьях и медные — на щиколотках.
Знакомя аборигенов с достижениями современной медицины, Энн не забывала вносить в блокнот секреты местных знахарей. Репчатый лук здесь почитали как священное растение. Слои луковицы символизировали устройство Вселенной. Соком алоэ лечили раны, ожоги и опухоли. Во время хирургических операций лекари применяли для наркоза губки, пропитанные опием. Будили же прооперированного с помощью уксусной губки, которую прижимали к носу и рту. К ранам и ожогам прикладывали мёд и масло. Прикладывали также кошачью шерсть, ибо кошку туземцы считали заповедным, сакральным животным, но с этим обычаем Энн повела решительную борьбу. Для лечения переломов использовались тростниковые шины. Мазь для роста волос (сало газели, змеиный жир, жир крокодила и сало бегемота) американка опробовала на себе, и результат не замедлил сказаться.
Люди племени пашт, к приятному удивлению Энн, не страдали ни от туберкулёза, ни от венерических болезней. Жаркий климат и строгость исламских законов уберегли жителей пустыни от бедствий, косивших американцев и европейцев. Поэтому основное внимание врач обратила на детские недуги, болезни сердца, желудочно-кишечного тракта и гинекологию. Через полгода Энн снискала неподдельное уважение жителей. Даже имам, вначале бурчавший себе под нос что-то о неполноценности гяуров и гяурок, слава Аллаху, не запротестовал, когда американка устроила нечто вроде женских курсов.
