Ливингстон, Давид

Бегемот опрокидывает лодку. Рисунок Давида Ливингстона. Среди пассажиров лодки, третьим справа, автор изобразил себя

Давид Ливингстон, David Livingstone (англ.) (родился 19 марта 1813 в Блантайре, ныне область Южный Ланаркшир, регион Глазго и Стратклайд, Шотландия; умер 1 мая 1873 в деревне Читамбо^[1], ныне Илала, расположена в Луапуле, провинции Замбии) - британский путешественник, миссионер, врач, публицист. Борец с работорговлей в Южной Африке.

Открыл водопад Виктория на реке Замбези, озеро Ньяса и первым из европейских исследователей описал внутренние районы Южной Африки.

[править]

Именем Ливингстона названы:

Автобус, отправляющийся во второй город Малави Блантайр, названный в честь родного города Ливингстона

• город Ливингстон в Замбии в 10 км от открытого им великого водопада;

• город Ливингстония в северной части Малави;

• водопад Ливингстона на реке Конго ниже Киншасы, Демократическая Республика Конго;

• второй по величине город Малави Блантайр-Лимбе назван в честь шотландского Блантайра, где Ливингстон родился;

• горы Ливингстона в Танзании к северо-востоку от озера Ньяса;^[2]

• водопады Ливингстона на реке Конго в Демократической Республике Конго.^[3]

Биография

Начало пути

Начальное образование получил в деревенской школе. С 10 лет работал на ткацкой фабрике и после 12-часового рабочего дня посещал занятия фабричной вечерней школы. Изучал богословие и медицину в университете Глазго. Получив диплом доктора медицины и приняв посвящение в миссионеры-евангелисты, 8 декабря 1840 года отплыл в Капскую колонию, ныне ЮАР. Африку Ливингстон выбрал под влиянием рассказов миссионера Роберта Моффата. ^[4] Сдавая экзамен на миссионера, Ливингстон провалил проповедь (он был не лучший оратор), и только по настоянию Моффата получил возможность пересдать.

Высадившись в марте 1841 года в бухте Альгоа, Ливингстон направился в Куруман, в страну бечуанов. Дорога заняла почти полгода, и 31 июля 1841 года он добрался до станции Лондонского миссионерского общества, которую за 20 лет до того основал Моффат. Севернее британские миссионеры ещё не бывали. В поисках места для своей миссии Ливингстон предпринял поездку на север, в Чонуане (ныне на территории Ботсваны), где жил вождь племени баквена^[5] Сечеле^[6], с которым у него завязались дружеские отношения

Приключение Ливингстона со львом. Иллюстрация из номера 1 журнала "Вокруг света" за 1861 год

Поселившись неподалеку, в деревне Лепелоле, Ливингстон на полгода сознательно прекратил связь с европейским обществом, чтобы изучить язык туземцев, их быт, законы и образ мысли. В 1843 недалеко, в долине Маботсе, Ливингстон вместе с туземными помощниками построил хижину для миссионерской станции. Во время облавы на львов, которые часто опустошали окрестности деревни, на Ливингстона напал раненый зверь. Из-за неправильно сросшегося перелома Ливингстону до конца жизни с трудом давались стрельба и плавание. Именно по раздробленному плечевому суставу и было опознано тело Ливингстона, доставленное в Англию.

На станции в Маботсе у Ливингстона возникли трения с миссионером-напарником. Чтобы не показывать туземцам, что между белыми могут быть разногласия, Ливингстон уехал из Маботсе. В 1844 году он женился на дочери Моффата Мэри и переехал в Чонуане. У Сечеле Ливингстон впервые в истории тех мест купил землю. Заплатил он куском ткани стоимостью в 5 фунтов стерлингов. Сильная засуха заставила племя перебраться, по совету Ливингстона, к реке Колобенг. От реки в земли баквена был прорыт оросительный канал, основана миссия, устроена школа. Жена стала Ливингстону верной помощницей. Мэри умела все: плести корзины, делать свечи, варить мыло, печь хлеб. Дочь миссионера, она сразу взяла на себя часть забот мужа – занималась с детьми и взрослыми в школе, обучала женщин шитью. За пять лет она родила четверых детей. Первенцем был Роберт, потом появились три девочки, последняя из которых умерла во время эпидемии 6 недель от роду. Ливингстон вечерами, кроме богослужений, вел беседы на мирские темы, сопровождая их демонстрацией картинок и различных неизвестных туземцам предметов^[7]. Посещая больных, он не вступал в конфликт с местными знахарями, а наоборот, изучал их методы. С удивлением он обнаружил, что задолго до знакомства с миссионерами баквены применяли вакцину от оспы, смешивая содержимое гнойника больного с коровьим навозом и делая прививку на лбу.

На деревню Колобенг обрушилась засуха. В течение четырех лет не было дождей. Река совсем пересохла. Семья миссионеров часто питалась отрубями, иногда из Курумана Моффат присылал зерно. Сечеле посылал Ливингстону часть мяса, которое получал от охотников как долю вождя с каждого убитого животного. Иногда на столе были блюда из саранчи или жареные лягушки. Сердобольные жители дарили детям миссионера местное лакомство – крупных гусениц, и те их ели с удовольствием.

Первые открытия

Страсть к географическим исследованиям проснулась в Ливингстоне ещё по дороге из Порт-Элизабет в Куруман, когда он впервые после Шотландии увидел просторы Африки. Живя в Колобенге, он постоянно расспрашивал туземцев о местах на севере по ту сторону пустыни Калахари. Но картах португальцев, первыми освоивших юго-запад африканского континента, было много белых пятен. Кроме того, от Сечеле Ливингстон много слышал о могучем племени макололо и его великом вожде Себитуане, живущих на севере.

Ливингстон с семьей на озере Нгами

Подыскав компанию, двух состоятельных англичан-охотников - Уильяма Осуэлла и Менго Меррея, которые взяли на себя оплату местных проводников и носильщиков, Ливингстон пересек пустыню Калахари. 1 августа 1849 года они стали первыми европейцами, достигшими озера Нгами. За это открытие Ливингстон получил от Лондонского географического общества благодарность и награду в 25 гиней (26.25 фунта, четверть годового жалованья миссионера).

Ливингстон решил переселиться в страну племени макололо и в 1850 году предпринял попытку отправиться туда вместе с 3 детьми и женой, которая ждала четвертого. С трудом добравшись до озера Нгами, экспедиция была вынуждена повернуть назад из-за болезни детей. Ребенок, родившийся после возвращения, вскоре умер, а жизни матери угрожала опасность.

В апреле 1851 года семья Ливингстонов выехала из Колобенга по тому же маршруту. Оставив караван на реке Линьянти (ныне Намибия, Полоса Каприви), Ливингстон с Осуэллом вдвоем проехали дальше на север и добрались до Сешеке (ныне Западная провинция Замбии). Так они в конце июня открыли реку Замбези в центре материка, что сильно отличалось от положения ее на португальских картах. ^[8] 15 сентября 1851 года на реке Зуга Мэри родила пятого ребенка. Ливингстон назвал сына в честь своего друга Уильям-Осуэлл. ^[9] В апреле 1852 года Ливингстон из Кейптауна отослал семью в Англию и направился в Луанду (Ангола) на западном, атлантическом побережье, решив добраться оттуда наискось, через южную часть Центральной Африки до Келимане (порт на Индийском океане в Мозамбике) на восточном побережье. Прежде чем уехать из Кейптауна, он обучился приемам определения широты и долготы у астронома Капской обсерватории Томаса Маклира ^[10], который снабдил его двумя компасами и хорошей подзорной трубой с подставкой, которую можно было привинчивать к дереву.

Когда Сечеле, к тому времени принявший христианство, узнал, что семья Ливингстонов покидает миссию в Колобенге, он отправил своих пятерых детей в Куруман, попросив Моффата обучать их всем наукам белых людей. За свое хорошее отношение к англичанам баквены сильно пострадали. Чудом спасшаяся жена вождя привезла в Куруман письмо, в котором Сечеле рассказывал о требованиях буров запретить английским торговцам проезд через территорию племени на север. Когда он отказался выполнить их условия, они обстреляли город из пушки, убили 60 человек, взяли в плен более 200, сожгли город, разорили миссию и увезли все ее имущество и документы. Так они отомстили за выступления Ливингстона против рабского труда на бурских плантациях и работорговли. Буры сожгли все книги, которые Ливингстон покупал в детстве на последние деньги и вез с собой из Шотландии.

Женщины племени бакалахари запасаются водой. Иллюстрация из номера 1 журнала "Вокруг света" за 1861 год.

Обитающие в пустыне люди племени бакалахари хранили воду в просверленных страусиных яйцах.

Ливингстону пришлось несколько месяцев искать туземцев, которые осмелятся ехать с ним на север. Наконец 20 ноября 1852 года в сопровождении двух английских торговцев и трех проводников он выехал из Курумана. Чтобы избежать встреч с бурами, пришлось ехать по пустыне Калахари. 31 декабря путешественники добрались до городка Литубарубы, управляемого Сечеле. Баквены стали оказывать сопротивление бурам, которые были вынуждены отдать Сечеле его детей, попавших в рабство.

Через две недели отряд выступил в направлении Линьянти (ныне в Намибии, Полоса Каприви), главного города макололо, куда прибыл 23 мая 1853 года. Вождь Секелету приветливо встретил Ливингстона, дружившего с его отцом Себитуане. Здесь Ливингстон впервые столкнулся с работорговцами мамбари (метисы-португальцы). Принимая участие в политических делах каждого племени и становясь на сторону сильных, они получали в виде вознаграждения известное число пленников, забранных у тех, кто слабее. Остальных же пленников выменивали на оружие и товары.

В мае у Ливингстона случился первый приступ африканской лихорадки, которая мучила его до конца жизни. В поисках места для новой станции Ливингстон обследовал местность долины Замбези вверх по ее течению и не нашел места, свободного от мухи цеце и тропической лихорадки. Постепенно у него изменилось отношение к миссионерской деятельности. Первейшей своей задачей он считал просвещение и искоренение межплеменной вражды, охоты за невольниками и работорговли. Именно этим он мотивировал свои путешествия в письме, отправленном в Лондонское миссионерское общество.

Для обсуждения экспедиции на западное побережье было созвано «пичо» - общее собрание макололо, на котором каждый имел полную свободу высказывания. Ливингстона спросили: «Не будут ли белые люди в случае твоей смерти бранить нас за то, что мы позволили тебе уйти в нездоровую и неведомую страну, полную врагов?». Но Ливингстон «твёрдо решил или достигнуть цели, или умереть при своей попытке открыть эту часть Африки».

Секелету был заинтересован в создании торговых путей от побережья к центру страны. Ливингстон считал, что такая дорога облегчит поставку тех товаров, за которые работорговцы берут плату людьми. Он считал, что местное население может предложить иностранцам не только слоновую кость, но и хлопок, сахарный тростник и тропические плоды.

От Линьянти до Луанды

Получив одобрение собрания, 11 ноября 1853 года он выступил из Линьянти с 27 спутниками-макололо, которых вождь выбрал для постоянного сопровождения Ливингстона. У него было 3 мушкета, 1 карабин и двуствольное ружье, немного пороха, небольшое количество чая, кофе и сахара, минимальный запас одежды и обуви, коробка с медикаментами, волшебный фонарь для демонстрации библейских сюжетов, 3 самые нужные в дороге книги – Библия, морской календарь и логарифмические таблицы. Секстант, искусственный горизонт, термометр и компасы самого наилучшего качества несли особо. 20 фунтов бус Секелету выделил экспедиции как валюту, на которую путешественники по дороге надеялись выменивать продукты. Вождь Секелету предоставил также нескольких быков и четыре слоновых бивня, которые Ливингстон берег всю дорогу, намереваясь показать, насколько выгоднее продать их на побережье. Жители прибрежных деревень по распоряжению вождя снабжали путешественников всем необходимым. В Либонте, последнем городке макололо, свирепствовала лихорадка и глазные болезни. Медицинская помощь Ливингстона понадобилась и местным жителям, и членам экспедиции.

Переход Ливингстона и макололо по заболоченным равнинам востока современной Анголы.

Макололо несут упакованные слоновые бивни, предназначенные для продажи в Луанде

27 декабря 1853 года экспедиция вступила в страну Лунда (ныне провинция на северо-востоке Анголы)^[11], население которой – племя балунда - враждовало с макололо. Несмотря на это, вожди приветливо встречали Ливингстона, так как он имел обыкновение перед вступлением в деревню или город посылать вперед гонца, который объяснял цель приезда. Во время встречи с местными жителями, которые еще не видели белого человека, Ливингстон не только подробно рассказывал о себе, но и демонстрировал свои приборы – часы, лупу, компас, подзорную трубу. Попытки проповедовать не увенчались успехом, но картинки Священного писания, которые показывал волшебный фонарь, заинтересовали балунда. Достигнув верхнего правого притока Замбези ^[12] Шефумаге, Ливингстон 20 февраля 1854 года добрался до озера Дилоло, где у 11º ю.ш. (ныне в провинции Анголы Мошико) открыл водораздел между верховьями Замбези и Касаи (притока Конго). После поворота на запад местность представляла собой ряд глубоких долин, где протекали реки, разлившиеся в сезон дождей. Преодоление рек было самой большой трудностью, так как племена, обитавшие здесь и привыкшие брать дань с караванов работорговцев, требовали от Ливингстона не только платы за проезд по их территории, но и выдачи людей, которые сопровождали его. Воинственные макололо не раз порывались дать отпор вымогателям, но Ливингстон всеми силами избегал кровопролития. В качестве платы была отдана одежда Ливингстона, его спутники пожертвовали своими украшениями, но при следующей переправе пришлось распрощаться с одним быком.

30 апреля 1854 года перед путешественниками открылась долина Кванго, переправу через которую контролировал местный вождь племени башиндже. Последние медные кольца, несколько фунтов мяса и предложение посмотреть картинки волшебного фонаря были отвергнуты. Ливингстон предложил добавить к выкупу своё единственное одеяло. На это было твердо заявлено, что если наутро отряд не выдаст раба, дороги дальше не будет. Судьбу экспедиции решил молодой сержант португальской колониальной милиции^[13] Сиприану ди-Абру, человек смешанной, наполовину португальской, крови, который переехал через реку в поисках пчелиного воска. Он помог договориться с лодочниками, но переправляться пришлось под ружейным огнем башиндже. Спаситель-сержант заколол быка, опустошил свой огород и приютил отряд на несколько дней, в ожидании хорошей погоды, которая позволила бы Ливингстону определить географическое положение Кванго. 13 мая отряд достиг Кассандже (ныне Шасенге), самой дальней португальской станции внутри страны, а 31 мая 1854 совершенно больной Ливингстон прибыл в Луанду.

Сан-Паулу-ди-Луанда, ныне Луанда, столица Анголы, во времена Ливингстона. Город основан португальцами в 1575 году

Среди 12 тыс. жителей был только один англичанин - Эдмунд Габриэль, член парламентской комиссии, уполномоченный по борьбе с работорговлей. Он предложил путешественнику свою постель и свой дом. Из Луанды Ливингстон послал в Кейптаун Томасу Маклиру свои астрономические вычисления по определению широты и долготы пунктов и отчёт о путешествии Королевскому географическому обществу, которое удостоило его высшей награды - золотой медали.

Ливингстон отклонил соблазнительное приглашение английских моряков о возвращении в Англию на борту крейсера, решив, что должен доставить макололо к их вождю. Кроме того, его не покидала решимость найти дорогу из центральных районов Африки к восточному побережью. Путь, по которому он прошел до Луанды, затруднителен и опасен, на нем не было удобного места для основания миссионерской станции.

Через континент

Статуя Давида Ливингстона на замбийской стороне водопада Виктория

Водопад Виктория. Вид с самолета

Ливингстон выгодно продал слоновые бивни, выданные ему вождем Секелету. Сделав запас хлопчатобумажной материи, пороха и бус, вручив каждому из своих спутников по мушкету, 20 сентября 1854 года Ливингстон двинулся в обратный путь из Луанды. Теперь уже более подробно он проводил геологические изыскания, этнографические наблюдения, изучал растительность, определил высоту и координаты водораздела между бассейном Замбези и Конго. Вручив подарки теперь уже дружественным вождям Лунда и немного отдохнув, 6 июля Ливингстон начал спуск по Замбези. 27 июля 1855 года отряд добрался до границы страны макололо - городка Либонте, а в сентябре Ливингстон привел весь свой отряд в Линьянти. Для доклада о путешествии было созвано всенародное собрание, на котором Ливингстон передал дары, посланные губернатором и торговцами Луанды. Особенное восхищение вызвали невиданные здесь ослы, которые бодро преодолели путь от атлантического побережья до Замбези, доказав, что им не страшна муха цеце.

Целый месяц обсуждался маршрут путешествия к восточному побережью. Арабские торговцы советовали добираться до Занзибара по территории мирных племен. Этот путь был надежен, но не так заманчив для Ливингстона, целью которого было нахождение водного пути. Макололо, которые в прежние времена жили у слияния рек Кафуэ и Замбези, знали страну, лежащую на востоке, и уверяли, что единственным препятствием является водопад Мози-оа-тунья («Гремящий дым»). Правда, путь лежит через страну племени батока, у которых макололо в свое время угоняли стада. 3 ноября 1855 года отряд выступил из Линьянти. Его провожал Секелету со свитой, чтобы лично продемонстрировать великий водопад. 17 ноября 1855 года Ливингстон стал первым европейцем, который увидел водопад, названный именем королевы Виктории.^[14]

Секелету выделил для экспедиции 114 человек, 13 быков, запас провизии, слоновые бивни, а также запас мотыг и бус, в обмен на которые можно было купить челн для спуска по Замбези. У самого Ливингстона не было никаких средств, кроме 75 фунтов миссионерского жалования, которые в путешествии по Центральной Африке были бесполезны. Секелету тщательно подобрал команду Ливингстона. Среди спутников Ливингстона были представители разных племен, подчиненных макололо. Например, люди из племен башуиа и баротсе, хорошие пловцы и гребцы, несли с собой вёсла. Ценной находкой оказался полиглот Секвебу, ставший надежным помощником Ливингстону. Он обладал здравым смыслом, тактом и знанием языка и обычаев племен, среди которых предстоял долгий путь.^[15]

Экспедиция направилась на север для того, чтобы обойти водопад и пороги Замбези, и продолжила свой путь по плато Батока. Анализируя геологическое строение пород, складывающих плоскогорье, и замеры высот, Ливингстон пришел к выводу, что Южная Африка представляет собой плоскую возвышенность с впадиной посередине, окруженную хребтами, идущими в меридианальном направлении.

Перебравшись на лодках через Кафуэ, экспедиция спустилась вниз по речной долине и дальше двигалась по северному берегу Замбези. Достигнув устья Луангвы, левого притока Замбези, Ливингстон встретился с настороженным отношением со стороны племени батока. Это объяснялось тем, что в этих местах уже проложили маршруты работорговцы-португальцы. В настоящее время по Луангве проходит граница Замбии и бывшей колонии Португалии - Мозамбика. Дальше начинались владения воинственного вождя Мпенде, который вел боевые действия против португальцев и запретил белым проход по своей территории. Экспедиция была встречена очень агрессивно. Лодочники из прибрежных деревень боялись давать напрокат экспедиции лодки, опасаясь гнева Мпенде. Но Ливингстон вступил при посредстве Секвебу в переговоры со старейшинами племени, убедил их в своих мирных намерениях. Послав в знак признательности в подарок вождю солидную часть специально забитого вола, Ливингстон получил не только разрешение пребывать на запретной для белых территории, но и помощь в переправе на южный берег Замбези. На прощание в знак благодарности Ливингстон послал Мпенде одну из двух своих ложек и рубашку. Большего подарка он сделать не мог. Экспедиция к тому времени сильно поиздержалась.

С наступлением паводка передвижение стало затруднительным. Кроме того, вожди племен, обитавших вдоль берега, облагали путников огромными налогами. Поэтому Ливингстон повернул на юго-восток, чтобы обследовать область Чиковы. Изучая геологическое строение области, он обнаружил базальтовую дайку.^[16] Он вспомнил ее в конце путешествия, в Тете, когда ему рассказали о существовании порогов Кебрабаса, в строении которых принимали участие дайки, идущие в том же направлении. Он встретился с ними во втором путешествии и очень сожалел о том, что не обследовал их ранее. На языке племени баньяи название этих порогов звучит как «каорабаса», что означает «закончи или прерви работу».

К концу апреля кончились все запасы пищи, пришлось довольствоваться кореньями и диким медом. Деревни обходили, так как не на что было обменять продукты. Чувствуя слабость от болезни и голода, Ливингстон вечером 2 марта 1856 года остановился на отдых в 8 милях от первого португальского поселения Тете, несмотря на просьбы его людей продолжать путь. Он послал коменданту городка рекомендательное письмо, которое ему дали в Анголе. В 2 часа ночи 3 марта путешественники были разбужены 2 офицерами и отрядом солдат, которых прислал комендант с продуктами для завтрака и приказом сопровождать экспедицию в Тете. Комендант Тете майор Сикард, уведомленный британским министерством иностранных дел о путешествии Ливингстона, принял его очень дружелюбно, предоставив его людям участок земли и семена, а также разрешив им участвовать в охоте на слонов. Поэтому они могли спокойно ждать возвращения Ливингстона из Европы.

22 апреля 1856 года Ливингстон оставил Тете и отправился в сопровождении 16 человек в Келимане, куда прибыл 20 мая 1856 года. Здесь, впервые за 3 года его ожидали письма от родных и газеты, из которых он узнал о том, что все это время на родине и в Капской колонии следили за его путешествиями. Огорчило только письмо из Лондонского миссионерского общества, в котором выражалось несогласие с его широким пониманием миссионерской деятельности. Правление извещало о том, что «финансовые возможности общества не дают основания надеяться, что в ближайшем будущем мы сможем обеспечить такое длительное и нелегкое путешествие».

В ожидании прибытия английского судна Ливингстон продал 10 слоновых бивней, принадлежащих ему, и помог своим спутникам приобрести необходимую ткань и утварь для жизни в Тете. С собой в Англию он взял Секвебу, который уже начал говорить по-английски. Но стресс, который пережил бедный макололо при виде штормящего океана, привел к умственному расстройству, в приступе которого он бросился за борт. Спасти его не удалось. 9 декабря 1856 года Ливингстон прибыл в Англию.

Триумфальное возвращение

Давид Ливингстон во время триумфального возвращения в Англию в 1857 году. Эта фотография разошлась многотысячным тиражом

Уже 15 декабря Королевское географическое общество во главе с президентом Родериком Мурчисоном ^[17] собралось на торжественное заседание, чтобы вручить Ливингстону золотую медаль. И в это же время его чествовали в Кейптауне. На торжественном собрании королевский астроном Маклир отметил, что число частных наблюдений Ливингстона доходит до 2812, кроме тех, которые не дошли по назначению или не были сообщены им. "Вся внутренняя Африка, - сказал он, - носит теперь на себе отпечаток Ливингстона. Находясь в любом пункте той области, какую он прошел, теперь можно знать с точностью, где именно находишься... Я утверждаю, что сделанное этим человеком не имеет себе подобного".

В январе 1857 года он начал работу над книгой о своих путешествиях, закончил ее к осени и приступил к докладам в промышленных центрах Англии – Лидсе, Бирмингеме, Ливерпуле, в торговой палате Манчестера. Он пытался заинтересовать промышленников и купцов рассказами о богатых ресурсах бассейна Замбези, которая, по его мнению, может служить транспортной артерией в нижнем течении до водопада Виктории. Приспосабливаясь к аудитории, демонстрировал образцы плодов и растений, рассказывал об индиго и древесине, сахарном тростнике и хлопке, пшенице и железе. Главной задачей, которую он ставил перед следующей экспедицией, было примирение вождей враждующих племен для того, чтобы побудить их отказаться от работорговли и возделывать те культуры, которые пользуются спросом в Европе. Промышленники обратились к правительству с пожеланием поддержать дальнейшие исследования Ливингстона совместно с правительством Португалии. Выступления Ливингстона в университетах Глазго, Оксфорда и Кембриджа вызвали появление проекта университетской миссии, основанной в бассейне Замбези.

Правление Лондонского миссионерского общества под влиянием успеха выступлений Ливингстона пересмотрело свое отношение к нему. Но он уже бесповоротно решил уйти с миссионерской службы, желая быть независимым в своих действиях. В феврале 1858 года британское правительство назначило его консулом на восточном побережье и в областях внутренней Африки с местом пребывания в Келимане и начальником исследовательской экспедиции в Восточную и Центральную Африку с жалованием в пятьсот фунтов в год. После этого его приняла королева Виктория.

Книга о путешествиях Ливингстона имела успех. Она принесла небольшое состояние. Теперь Ливингстон мог дать образование своим детям и позаботиться о матери.^[18] Значительную часть доходов и добровольные пожертвования он использовал для финансирования экспедиции.

Подготовку к экспедиции курировал первый секретарь министерства иностранных дел, который вручил письма для Секелету и других известных Ливингстону вождей. В состав экспедиции под руководством Ливингстона включены 6 человек: его брат Чарльз, молодой врач и ботаник Джон Кёрк, судовой инженер Рей, художник и интендант Бейнс, один морской офицер и один геолог.

Путешествие по Замбези

Пароход "Ма-Роберт". Фото доктора Джона Кёрка

10 марта 1858 года экспедиция на правительственном пароходе «Перл» покинула Англию. В пути Ливингстон ознакомил свою команду с кодексом поведения, согласно которому спутники должны быть корректны друг с другом, чтобы не терять авторитета в глазах африканцев. Кроме того, предписывалось щадить животных и убивать их только по необходимости. И самое главное - искренность и уважительное отношение к местному населению.

Из Кейптауна Мэри, ожидавшая пятого ребенка, отправилась к родителям в Куруман. С ней был младший сын Осуэлл. В мае экспедиция достигла Луауэ, южного рукава дельты Замбези, где были выгружены части колесного парохода и началась его сборка. Судно Ливингстон в честь жены назвал «Ма-Роберт» ("Ma Robert"). По традиции бечуанов, родителей называют по имени ребенка. Так называли в Колобенге Мэри – «Мать Роберта», первенца Ливингстонов. Выяснилось, что только один рукав дельты – Конгоне - удобен для плавания. 8 сентября экспедиция добралась до Тете, где Ливингстон 2 с половиной года назад простился со своими макололо. Не все дождались встречи с ним – 30 умерли от оспы, 6 были убиты местным вождем.

Пороги Кебрабаса на реке Замбези в середине XIX века. Рисунок Бейнса, штатного художника 2-й экспедиции Ливингстона

Пользуясь тем, что уровень воды Замбези был минимальный, Ливингстон решил обследовать ее нижнее течение, чего он не сумел сделать в первом путешествии. В районе Кебрабаса река стеснена узким ущельем, резкие повороты и водопады делают ее непригодной для судоходства при маловодье. Знаменитые пороги Ливингстон с доктором Кёрком обследовали, поднимаясь по крутому скалистому берегу в течение нескольких дней до самого верхнего, образующего водопад Морумбва. По скалам было видно, что во время паводка вода поднималась на 24 метра. Но Ливингстон не оставлял своего намерения преодолеть пороги во время паводка. ^[19]

Очень скоро выяснилось, что паровая машина «Ма-Роберта» сконструирована неудачно и потребляет слишком много топлива. Чтобы плыть в течение всего дня, нужно было полтора дня запасать дрова. Кроме того, корпус был обшит тонкими листами из нового сплава, который оказался пористым и пропускал воду. Ливингстон обратился к правительству с представлением о присылке нового судна, но на всякий случай попросил своего друга в Англии приобрести корабль, если правительство откажет, уполномочив истратить 2000 фунтов из своего гонорара за книгу и выступления.

Чтобы разведать другой водный путь вглубь Африки, Ливингстон исследовал возможности судоходства по Шире - северному притоку Замбези.^[20] Португальские купцы говорили, что воинственное племя манганджа, которое обитает по берегам Шире, препятствует проникновению белых на свою территорию. «Ма-Роберт» начал подъём по реке в январе 1859 года. На пути его движения встал большой отряд воинов, угрожавших путешественникам отравленными стрелами. Ливингстон вступил в переговоры с вождем манганджа. Отрекомендовавшись представителем страны, которая борется с работорговлей, Ливингстон объяснил, что его экспедиция призвана проложить путь мирным купцам. Завоевав доверие вождя, Ливингстон получил разрешение продолжать плавание. Но через 230 миль путь преградили пороги. Чувствуя недоверие местных жителей, путешественники не рискнули продолжать исследования на суше и, послав подарки нескольким вождям, вернулись в Тете. В середине марта экспедиция во второй раз поднялась по Шире и обследовала пороги, назвав каскад пяти водопадов именем Мурчисона (водопады Мерчисон в Малави). Обследовав местность к востоку от реки, Ливингстон 18 апреля открыл озеро Ширва (озеро Чилва, пограничное между Малави и Мозамбиком), до того неизвестное португальцам. После того, как английский бриг доставил продукты для экспедиции в устье Конгоне, путешественники вытащили на берег «Ма-Роберт», который они прозвали «Астматик», и занялись его ремонтом. Впереди был достаточно тяжелый путь – до водопадов Мурчисона. Далее на север (вглубь территории современного Малави) экспедицию продолжил пеший отряд из 40 человек. После 20 дней пути 16 сентября 1859 года путешественники достигли южной оконечности озера Ньяса. Ливингстон получил подтверждение наблюдений британских моряков, патрулировавших восточное побережье Африки: почти все рабы, которых вывозят из Занзибара, доставляются из района озера Ньяса. Здесь работорговцы закупали слоновые бивни и малахит, нагружали ими рабов и гнали свои караваны на побережье. Именно это и делало работорговлю рентабельной. Ливингстон высказал мысль, что если бы по озеру курсировал пароход, который скупал бы слоновую кость по цене выше той, что давали работорговцы, экономическая основа торговли людьми была бы подорвана. Если местные вожди будут получать ту же цену, что дают на побережье после того, как товар доставлен бесплатными носильщиками-рабами, сама продажа рабов станет невыгодной. Впоследствии развитие транспорта в Восточной Африке именно так уничтожило работорговлю между глубинами континента и берегом Индийского океана.

В Тете Ливингстона ждало письмо из Курумана, в котором жена сообщала ему о рождении дочери. К моменту, когда письмо попало к адресату, девочке исполнился год.

15 мая 1860 года Ливингстон с братом, доктором Кёрком и теми макололо, которые решили вернуться на родину^[21], отправились пешком в Сешеке. От реки Кафуэ, северного притока Замбези, начинались места, где Ливингстона знали. Первым экспедицию приветствовал грозный Мпенде, самолично принесший дары – козу и 2 корзины овощей. Жители деревень не только снабжали экспедицию продуктами и водой, но и помогали разбивать лагерь для ночлега. Много дней экспедицию сопровождал местный трубадур, который пел хвалу путешественникам при вступлении в каждую деревню, причем песнопения удлинялись по мере того, как он получал больше сведений о своих попутчиках. Но в районе водопада Виктория Ливингстон узнал о том, что следом за ними идет отряд, представляющийся как его свита и скупающий слоновую кость и людей. Таким образом, по иронии судьбы, Ливингстон проложил путь для португальских работорговцев, которые никогда еще не бывали в здешних местах. Он писал: «С горечью наблюдаем мы, как то добро, к которому стремились, оборачивается невероятным злом».

Пристань Сешеке на реке Замбези, 1850

Добравшись до Сешеке, Ливингстон узнал, что Секелету болен проказой, живет на противоположном берегу Замбези и никому не показывается. Но он сделал исключение для Ливингстона, его брата и доктора Кёрка. Единственно, чем могли помочь медики, было прижигание ляписом, которое немного облегчило состояние больного. В Линьянти Ливингстон нашел нетронутым свой фургон с имуществом, которое оставил 7 лет назад на хранение женам Секелету (только 1 колесо фургона съели термиты). Можно было пополнить свою походную аптечку из сохранившегося запаса лекарств. Жены вождя рассказали о судьбе миссионера Гельмора, присланного на место Ливингстона. Его супруга, 3 белых и 4 чернокожих спутников умерли от лихорадки. Их могилы не были никак отмечены (как и положено по традиции макололо)^[22]. Зато Сечеле, вождь баквена, которого крестил Ливингстон, подчинил еще 9 племен, принял у себя большую миссию и расширил сеть школ в своих владениях.

Болезнь и убежденность в том, что его заколдовали, изменили не только характер Секелету, но повлияли на жизнь всего племени. Отец Секелету, мудрый вождь Себитуане создал союз из завоеванных племен, которые были равноправны с макололо. Он выбирал жен и советников из дружественных племен. Все подданные считались «детьми вождя», были равноправны и могли претендовать на близость к нему. При Секелету все руководители назначались из чистокровных макололо. Подвластные вожди отдалились от него и проводили самостоятельную политику. Заболев, Секелету приказал казнить часть своих придворных, многих вместе с семьями, обвинив их в колдовстве. Это способствовало бегству племени баротсе на север под покровительство сильного вождя. Ливингстон пришел к выводу о том, что могущество макололо приходит к концу. Предсказание Ливингстона оправдалось в 1864 году, когда умер Секелету. Большая часть макололо переселилась в район озера Нгами, где была уничтожена местным вождем. Ранее покорные племена взбунтовались и убили всех мужчин макололо, захватив их имущество, жен и детей. Ливингстон, узнав об этом, писал: «Каковы бы ни были недостатки макололо, достоинства их несомненны; они не принадлежали к тем, кто был готов продавать в рабство другого, как племена, пришедшие им на смену».

17 сентября 1860 года Ливингстон со спутниками в сопровождении 6 макололо отправились в Тете. Секелету выдал 6 волов для питания в дороге. Их пригнали к водопаду Виктория, до которого путешественники 10 дней плыли в челноках. Пороги Кебрабаса попытались пройти на лодках. Перед утесом посреди русла поток разделялся на 2 части и образовывалась воронка, жерло которой то открывалось, то закрывалось. 2 лодкам удалось пройти опасное место, но третья оказалась в опасном месте тогда, когда воронка открылась. Лодку выбросило на каменный выступ, и доктору Кёрку удалось удержаться на скале. Рулевой, уцепившись за скалу, спас лодку. Но ее содержимое – хронометр, барометр, дневники и записки доктора - было смыто. Далее путешественники передвигались пешком и достигли Тете 23 ноября 1860 года. 2 моряка, оставленные для ремонта «Ма-Роберта», полгода замазывали дыры в обшивке, но, как только пароход начал плавание, в трюмах появилась вода, которая, несмотря на то что день и ночь работали насосы, все прибывала. «Ма-Роберт» сел на мель, а на следующий день затонул.

31 января 1861 года с двухмесячным опозданием прибыло новое исследовательское судно «Пионер», а 4 февраля 2 британских крейсера доставили группу миссионеров из Оксфордского и Кембриджского университетов, возглавляемую епископом Макензи. В нее входили 5 англичан и 4 африканца из Капской колонии. Группа намеревалась работать в верховьях Шире и в районе озера Ньяса. Но португальские власти ввели запрет на регулярное передвижение иностранных судов по Замбези и Шире. Поэтому правительство поручило Ливингстону исследовать верховья реки Рувумы (пограничная река между современными государствами Мозамбик и Танзания). 11 марта 1861 года «Пионер» двинулся вверх по реке. Епископ присоединился к экспедиции Ливингстона, чтобы выбрать место для миссионерской станции в верхнем течении Рувумы. Уровень реки к тому времени понизился. Судно было задумано с осадкой в 3 фута для передвижения по реке. Но для того, чтобы оно могло преодолеть океан, добавили еще 2 фута. Поняв, что существует опасность сесть на мель и сняться только в следующий паводок, Ливингстон повернул к устью Конгоне, а оттуда в Замбези и Шире. Часто приходилось снимать судно с мели, теряя при этом много времени и сил. Поднявшись по Шире, путешественники выяснили, что в стране маньянджа под покровительством португальских властей племя ваяо охотится на людей. Когда появился караван работорговцев, Ливингстон решил выкупить пленников для того, чтобы показать, чем англичане отличаются от португальцев. Но предводители каравана, завидев Ливингстона, разбежались, и путешественники занялись освобождением от пут женщин и детей и снятием колодок с мужчин. Бывшие невольники с радостью согласились на предложение епископа Макензи остаться в его миссии. На следующий день удалось освободить еще 50 рабов. В ответ ваяо напали на соседнюю деревню, сожгли ее и угнали жителей. Ливингстон решил пойти на переговоры с их вождем, пытаясь примирить 2 племени. Но его отряд был встречен градом отравленных стрел, а потом и огнем из мушкетов. Англичанам пришлось открыть ответный огонь, и при первых выстрелах ваяо бежали. Впервые Ливингстон вмешался в межплеменные распри и применил оружие. Временно епископ решил поместить свою миссию на небольшом мысе, образованном извилинами маленькой прозрачной речки Магомеро. Ливингстон советовал ему не вмешиваться в конфликт, а попробовать воздействовать своим словом на ваяо, а маньянджа посоветовать объединиться и дать отпор противникам.

Со 2 сентября по 27 октября 1861 года экспедиция, оставив «Пионер» у водопадов Мурчисона, обследовала озеро Ньяса, обнаружив мирные деревни на юго-западном берегу и опустевшие и сожженные на северном. Многочисленные трупы свидетельствовали о недавних набегах племени мазиту. Переправу невольников через озеро осуществляли 2 предприимчивых араба, специально построившие для этого одномачтовое судно.

На обратном пути на «Пионер» прибыл епископ и рассказал о том, что разбитое племенем маньянджа племя ваяо высказало желание жить в мире с англичанами. Из страха перед португальцами и метисами многие из племени маньянджа поселились вокруг миссии, надеясь на заступничество. Епископ строил радужные планы, надеясь на то, что воцарится мир. К нему вскоре должна приехать сестра, а к миссионеру Бэррупу жена.

Но вскоре миссионеры, несмотря на совет Ливингстона, принявшие сторону маньянджа, вместе с ними вступили в борьбу с ваяо, сожгли одну деревню, забрали скот. Ваяо в ответ уничтожили урожай маньянджа. Наступившая засуха лишила надежды на новый урожай. Начался голод. Часть миссионеров направилась вниз по Шире и погибла. Ливингстон, главным принципом которого была миротворческая деятельность, считал, что политика епископа Макензи бросает тень на миссионерское движение.

Два роковых года: 1862 и 1863

30 января 1862 года прибыл пароход «Горгона», ведя на буксире бриг, на котором находились следующие в миссию дамы и Мэри Ливингстон. Она была женой Ливингстона 18 лет. Из них 8 лет она провела в разлуке с мужем, подолгу не имея от него никаких известий. Теперь она решила сопровождать его в следующих путешествиях.

Были доставлены части разборного металлического парохода, который обошелся Ливингстону в 6000 фунтов, что составляло бо́льшую часть его гонорара за книгу о путешествиях. Новый пароход, получивший название «Леди Ньяса», предназначался для плавания по озеру.

Вскоре пришла весть о гибели епископа Макензи и миссионера Бэррупа. Они решили отправиться навстречу своим дамам, несмотря на сильные дожди и паводок. В дороге их лодка перевернулась, они лишились одежды, припасов и лекарств. У епископа начался сильный приступ лихорадки, а Бэрруп страдал от дизентерии. Через 3 недели обоих не стало.

27 апреля 1862 года от лихорадки умерла Мэри Ливингстон. Ее похоронили в Шупанге, в красивейшем месте на берегу Замбези под огромным баобабом. Вскоре пришло сообщение, что старший сын, 16-летний Роберт, без ведома отца плывет из Англии в Южную Африку, чтобы присоединиться не то к экспедиции, не то к миссии Моффата. Когда юноша сошел с корабля в Дурбане, его ждало письмо отца, категорически запрещавшее двигаться дальше. Денег на обратный путь у Роберта хватило только до Кейптауна. Ему пришлось наняться на корабль, идущий в охваченные гражданской войной Соединенные Штаты. По прибытии в Бостон он вступил в армию северян под вымышленным именем Руперт Винсент, Rupert Vincent. Он оказался в 3-м Нью-Гемпширском полку 10-го армейского корпуса, который участвовал в сражениях при Сесешнсвилле (Secessionville, 1862) и штурме форта Вагнер (Fort Wagner, июль 1863). ^[23]

23 июня состоялся спуск на воду собранного корабля «Леди Ньяса». Но к этому времени уровень Замбези и Шире упал настолько, что буксировать новое судно к порогам Мурчисона было невозможно. Поэтому Ливингстон решил направиться на «Пионере» к реке Рувума, на которую португальцы не претендовали. Он надеялся на то, что река в верхнем течении соединяется с озером Ньяса (как выяснилось, ошибочно). Тогда англичане получили бы к озеру доступ, не контролируемый португальцами. Через 150 миль путь «Пионеру» преградили пороги. Кроме того, местные жители предупредили, что еще предстоит трудный участок в верхнем течении. Стало ясно, что, несмотря на пороги Мурчисона, добраться до озера легче по Шире.

10 января 1863 года «Пионер» взял в Шупанге на буксир «Леди Ньяса» и направился вверх по Замбези и далее по Шире. Прибрежные деревни были опустошены и разграблены работорговцем Мариану, бесчинствующим при покровительстве португальских властей. По реке плыли мертвые тела, а по утрам колеса судов приходилось очищать от трупов, прибившихся за ночь. И это те, кого не успели съесть крокодилы! Ливингстон писал: «Если бы мы имели малейшее понятие о том безлюдье, до которого была доведена страна, мы уклонились бы от поездки вверх по реке». После того, как началась охота за невольниками, наступила засуха и начался голод. Те, кто остался в живых, были не в силах похоронить мертвых. Ливингстон пытался уговорить их по-прежнему возделывать свои земли, но несчастные в состоянии стресса, казалось, не понимали ничего. С болью в душе путешественники наблюдали, как голодные люди на своих полях поедали всходы, которые через месяц могли бы дать урожай.

Ливингстон и его команда решили перевезти на озеро пароход и преградить путь работорговцам с восточного берега. А потом попытаться ввести законную торговлю слоновой костью. Поэтому вблизи первого водопада Мурчисона «Леди Ньяса» была разобрана на части. Было решено расчистить дорогу длиной от 35 до 40 миль. Главная работа при строительстве дороги заключалась в рубке леса и в удалении камней. Так как вся страна была покрыта редким лесом, приходилось почти через каждые 50-60 метров срубать по небольшому дереву. Питание состояло исключительно из солонины и консервированного мяса без овощей, кроме того, моральное состояние путешественников было очень тяжелым, начались болезни. Доктор Кёрк и Чарльз Ливингстон сильно страдали от дизентерии. Решено было отправить их на родину. Сам Ливингстон тоже заболел дизентерией в тяжелой форме, и доктор Кёрк целый месяц выхаживал его. 19 мая он вместе с братом Ливингстона с большим сожалением покинул экспедицию.

Ливингстон вместе с судовым инженером Реем совершили поход к верхним порогам, где 2 года назад они оставили на дереве лодку. Они нашли обугленное дерево и металлические детали лодки. Туземцы сообщили, что 3 месяца назад роща пострадала при выжигании травы. Ливингстон сделал запись в дневнике: «В ночь на 1 июля 1863 года мы проснулись от нескольких сильных ударов грома. Ярко светила луна, и ни одного облака не было видно. Все туземцы заметили, что небо в то время было чистым, и на следующее утро говорили: «Мы думали, что это бог (морунго)». На следующий день, вернувшись на судно, Ливингстон получил депешу: «Правительство Ее Величества в полной мере отдает должное рвению и упорству, проявленному Вами при выполнении Вашей миссии... Однако правительство Ее Величества не может закрывать глаза на то, что цели, поставленные перед экспедицией под Вашим началом, так и не были достигнуты.» Т.к. португальцы доставили письмо в открытом виде, судовой экипаж сразу узнал о том, что выплата содержания ему «будет прекращена в любом случае с 31 декабря 1863 года».

До декабря, когда должно было начаться половодье, плыть на «Пионере» к побережью было невозможно. Кроме того, надо было снова собрать «Леди Ньяса». Ливингстон решил использовать эти полгода, чтобы проехать вдоль восточного берега и побывать на северном, установить связь Рувумы с озером. Неподалеку, в селении Чибиза, поселились люди, прикрепленные епископом Макензи к миссии. К ним присоединились макололо, которые решили не возвращаться на родину. Из них Ливингстон выбрал 5 лучших гребцов. Он говорил, что при возможных затруднениях в путешествии эти пятеро будут стоить 50 из другого племени. Двое из них при возвращении из Сешеке спасли жизнь Ливингстону и доктору Кёрку, когда на порогах Каривуа громадные бушующие волны стали наполнять водой каноэ, в котором они плыли. Не колеблясь ни минуты, макололо спрыгнули в воду, чтобы облегчить каноэ, и, плывя рядом, провели его в сильном течении до конца порогов, а потом вытащили на берег, чтобы вычерпать воду.

Также в команду Ливингстона входили 5 человек из низовьев Замбези. Повозка, нагруженная лодкой, по достижении конца проложенной дороги дальше двинуться не смогла. Поэтому туземцы из Чибисы в течение нескольких дней несли ее мимо всех водопадов, кроме одного. После того, как она была спущена на воду, макололо, привычные к рекам с быстрым течением, должны были грести, а замбезийцы вели ее за бечеву. Увидев посреди реки скалу, у которой был сильный водоворот, макололо причалили к берегу, чтобы вытащить лодку и перенести ее в обход опасного места. Трое замбезийцев, решив показать мастерство, запрыгнули в лодку, а двое других тянули ее против течения. Сильное течение подхватило лодку, развернуло, канат вырвало из рук бурлаков, затем она опрокинулась и помчалась к водопаду. Виновные в катастрофе подошли к Ливингстону и, прося прощения по их обычаю, медленно нагнулись и коснулись его ног. В наказание они должны были вернуться к «Пионеру» за продуктами и в течение последующего путешествия пешком нести максимальный груз. Ливингстон записал в дневнике: «Было ужасно досадно, что мы потеряли все свое имущество и лишились возможности выполнить на восточной и северной части озера намеченную нами работу. Но огорчаться по этому поводу было бы все равно, что плакать над пролитым молоком. Единственное, что нам оставалось, это приналечь на собственные ноги».

Только 15 августа в сопровождении Рея и художника Бейнса, интенданта «Пионера», вернулись замбезийцы. Они доставили 2 быков, один из которых был тотчас же зарезан, и сопровождали отряд в течение одного дня. Было принято решение, что в путешествии должны участвовать 2 европейца, и механик Рей отправился назад в одиночестве. На судне его дожидались 3 моряка, которые участвовали в сборке «Леди Ньяса». Макололо горели желанием двигаться как можно быстрее, потому что они хотели вернуться до наступления дождей, к моменту сева.

И снова планы Ливингстона изменились. Теперь он решил идти на северо-северо-запад параллельно озеру Ньяса, держась на значительном расстоянии, чтобы не встретиться с племенами мазиту. Далее нужно было установить, не впадает ли какая-нибудь большая река в озеро с запада (все ещё была надежда попасть в озеро Ньяса другим путем), и собрать сведения о торговле на большом невольничьем тракте, который пересекает озеро. Горную цепь, идущую от западной стороны водопадов до северного конца озера, Ливингстон назвал хребтом Кёрка.

Залива Кота–Кота, где была переправа через озеро, используемая работорговцами, экспедиция достигла 10 сентября 1863 года. Араб Джума бен-Саиди узнал Ливингстона, с которым познакомился во время первого исследования озера. Он занимался постройкой нового судна, а пока перевозил невольников на 2 лодках. Ливингстон заметил, что с 1861 года, когда он впервые побывал здесь, количество слуг у хозяина переправы увеличилось от нескольких человек до 1500. Отсюда невольничья дорога, постепенно поднимаясь, поворачивала на запад, в глубь материка. Анализируя рассказы местных жителей о том, что к западу находится система связанных между собой озер и рек, и производя замеры высот, Ливингстон пришел к выводу, что находится вблизи водораздела. Куда впадают реки, текущие на запад, – в Конго или Нил, можно было установить, только пройдя по ним до впадения в одну их этих великих рек. Но вскоре должен был начаться сезон дождей, когда реки выйдут из берегов и затопят окрестности. Ливингстону не хватило всего 6 недель для того, чтобы совершить большое открытие. 8 октября отряд добрался до озера Ньяса и направился на юг вдоль берега. В тростниках все еще ютились беглецы. После того, как закончился запас кукурузы, которую они принесли с собой, наступил голод. Похожие на скелеты женщины и дети выкапывали корешки величиной с горошину. Число могил умножилось. Ливингстон испытывал чувство беспомощности, сознавая, что ничем не может помочь несчастным.

11 ноября путешественники вернулись на «Пионер». Начались дожди, но уровень воды в реке не поднимался. Только через 2 месяца, которых так не хватало Ливингстону, Шире стала прибывать, и 19 января 1864 года «Пионер» начал движение. Подойдя к берегу около деревни Чибисы, Ливингстон попрощался со своими верными макололо. Новый епископ расформировал миссию и уехал, не озаботившись судьбой тех, кого Макензи и Ливингстон освободили 2,5 года назад, и маньянджа, которые искали убежища в миссии. Взрослые могли остаться на месте, сплотившись в общину для защиты. Стариков и детей-сирот до 12 лет, а также участников университетской миссии Ливингстон взял на борт «Пионера», который вместе с пассажирами был отбуксирован в Кейптаун. А сам Ливингстон с 3 англичанами – матросом, кочегаром и плотником, и 9 африканскими матросами, никогда не бывавшими в открытом море, отправился на «Леди Ньяса» в Бомбей, пройдя 2500 миль. Там он мог бы выгодно продать судно. «Но при одной мысли расстаться с ним во мне просыпался дух противоречия: нет, нельзя оставить восточное побережье Африки на произвол судьбы, отдать этих людей в руки работорговцев. И я решил, прежде чем выпустить судно из своих рук, побывать на родине и посоветоваться с друзьями». Перед отъездом он позаботился о судьбе остававшихся семерых замбезийцев, а двух ваяо из экипажа «Леди Ньяса» - Чуму и Викатани, которых когда-то освободил от цепей работорговцев, оставил на попечение шотландской христианской миссии.

20 июня 1864 года Ливингстон прибыл в Лондон. После торжественных приемов, званых обедов и визитов он поехал в Шотландию, в Гамильтон, где жили его мать, сестра и все его дети, кроме Роберта, сражавшегося в Гражданской войне в США на стороне северян. Впервые он увидел свою младшую дочь Анну-Марию, которой уже исполнилось 6 лет. Старый знакомый Уильям Вэбб, который когда-то охотился в окрестностях Колобенга, пригласил его в свой замок^[24] для того, чтобы Ливингстон мог работать над книгой о втором путешествии в Африку, которая была закончена 15 апреля 1865 года. Уполномоченный премьер-министра Пальмерстона прибыл к Ливингстону для того, чтобы выслушать его просьбы и пожелания. Ливингстон ничего не просил для себя и своих детей, ходатайствовал о месте для доктора Кёрка ^[25] и высказал просьбу о заключении правительственного соглашения с Португалией, которое обеспечивало бы свободу передвижения по Замбези и Шире.

Новые задачи

Говоря о своих открытиях во втором путешествии, Ливингстон писал: «В числе первых стоит открытие порта, который может быть легко использован для торговых целей, и значение Замбези как быстрого средства сообщения с теми возвышенными районами, которые, по всей вероятности, станут сферой европейской предприимчивости.

Мы говорим без всякой гордости о своем открытии озер Ширва и Ньяса, о терпеливом исследовании Замбези до пункта по ту сторону водопада Виктории и о прочих важных географических достижениях».

Говоря о европейской предприимчивости, он имел в виду колонизацию Африки английскими бедняками. На участие в этом утопическом проекте он готов был выделить сумму, весьма ощутимую для его кошелька. Поселенцы, занимаясь крестьянским трудом и ремеслами, по его мнению, должны оказать смягчающее действие на нравы враждующих племен.

Покинув Англию более 20 лет назад романтическим юношей, он во многом таковым и остался. Ливингстон не мог отличить правительственных деклараций от реальной политики, проводимой Великобританией. Колонизация по его рецепту ни в коей мере не согласовывалась с интересами могучих компаний, которые уже были готовы к завоеванию Африки и эксплуатации ее природных и людских ресурсов. Британские власти охотно предоставляли трибуну человеку, искренне верящему в то, что его страна бескорыстно борется с рабством.

Задачей третьего путешествия он считал исследование водораздела Центральной Африки, а также поиски истоков Конго и Нила. Мурчисон обещал полную поддержку Географического общества, но высказал пожелание, чтобы Ливингстон вел только исследовательскую работу. Но Ливингстон, считавший своим долгом просвещение, не соглашался путешествовать только как географ. В результате Географическое общество выделило только 500 фунтов. Столько же выдало правительство, не предоставив при этом никакой группы офицеров или специалистов. Это объяснялось тем, что португальская официальная пресса очень резко высказывалась в адрес Ливингстона, критиковавшего колониальную администрацию за ее попустительство работорговцам. Министерство иностранных дел Португалии собрало все газетные статьи, обвиняющие Ливингстона в намерениях нанести вред торговым операциям Португалии и в покушении на территорию ее колоний, издало и распространило их в переводе на английский. Англия, поддерживающая дружеские отношения с Португалией с XVII века, не намерена была рисковать ими ради человеколюбивых идей Ливингстона. Министерство иностранных дел назначило его английским консулом на всем пространстве от португальской границы (ныне северной границы Мозамбика) до Абиссинии и Египта, но без жалованья и без пенсии, чем жестоко оскорбило Ливингстона.

Теперь Ливингстон без колебания решил продать «Леди Ньяса», а вырученные деньги вложить в снаряжение экспедиции. Ему удобнее было путешествовать пешком и в челноке, без европейских спутников. Последняя экспедиция началась с конфликта между Ливингстоном и капитаном «Ма-Роберта», который покинул свой пост, и Ливингстон взял командование на себя. ^[26] Вслед за ним были уволены еще двое англичан, так как Ливингстон считал, что они не отрабатывают государственного жалованья. Безжалостный и требовательный к себе, он так же жестко относился к своим европейским спутникам. За годы странствий он привык к одиночеству.

Перед отъездом Ливингстон узнал, что его сын Роберт погиб. Он раненым попал в плен к южанам под Лаурел-Хилл или при осаде Ричмонда, штат Вирджиния. Его перевели в тюрьму для военнопленных в Салисбери, штат Северная Каролина, где он умер от болезни, не вынеся тяжелых условий содержания. Есть также сведения, что это была не болезнь, а рана, полученная при неудачной попытке массового побега из тюрьмы. ^[27]

В поисках истоков Нила

В середине августа 1865 года Ливингстон навсегда простился с Англией. Проводив свою дочь в Париж, где она училась, он направился в Бомбей.

К средствам, выданным Географическим обществом и правительством, добавились частные пожертвования в размере 1000 фунтов; столько же по подписке собрали бомбейские купцы. За «Леди Ньяса» он получил всего 2300 фунтов, но банк, в который он вложил эти деньги, через несколько лет обанкротился, так что все 6000, которые он вложил в строительство судна, пропали.

Занзибар в середине XIX века

28 января 1866 года Ливингстон был доставлен на Занзибар на яхте. Там он передал ее султану как подарок от губернатора Бомбея. В благодарность султан выдал Ливингстону сопроводительное письмо, повелевающее всем его подданным оказывать Ливингстону помощь и защиту.

Ливингстон заключил договор с индийской фирмой о поставках в Уджиджи, на восточном берегу озера Танганьика (ныне в танзанийской области Кигома), продуктов и товаров, создании запасов чая, кофе, сахара, бус и тканей и их охране. Торговый путь шел от порта Багамойо (ныне Прибрежная область Танзании) через арабскую колонию Уньяньембе (Табора) к озеру Танганьика. Доктор Кёрк должен был отправлять товары из Занзибара в Уджиджи.

Команда Ливингстона, которую он привез из Бомбея, состояла из 12 сипаев, которые сами попросились в экспедицию и взяли для этого отпуск. Кроме того, 9 африканских юношей, которые еще детьми были привезены в качестве рабов в Индию, освобождены там и воспитаны в училище в городе Насик. Чума и Викатани дожидались его в Бомбее. На Занзибаре команду пополнили 9 человек с острова Джоханна (ныне Ндзуани, или Анжуан, Коморские Острова) и 2 старых знакомых: Суси и Амода, которые плавали на «Пионере» по Замбези и Шире.

В экспедицию Ливингстон взял 6 верблюдов, 3 индийских буйволиц, 4 ослов и 2 мулов. Им всем предстояло выдержать испытание мухой цеце. Сразу же выяснилось, что верблюды не годятся для походов по болотистой местности и дремучим лесам, где для них нужно вырубать дорогу. 4 апреля Ливингстон выступил вверх по долине Рувумы, намереваясь выйти к переправе на озере Ньяса, пересечь его, а затем следовать путем, которым шел в 1863 году. Через 2 месяца носильщики, нанятые на побережье, отказались идти дальше из страха перед работорговцами. 26 сентября островитяне отказались двигаться дальше по этой же причине. Сипаи тоже попросились домой. Возле южной оконечности озера Ньяса Викатани встретил своего брата, и выяснилось, что поблизости живут еще несколько братьев и сестер. Ливингстон, разумеется, отпустил его. В отряде остались чернокожие парни из Насика, Чума, Суси и Амода. В декабре настал сезон дождей, и к озеру Танганьика пришлось двигаться в непогоду и по бездорожью. Доставать продукты становилось все труднее. 20 января 1867 бежали 2 носильщика, прихватив ящик с лекарствами. Он был самый тяжелый, поэтому они на него польстились. Ливингстон вспомнил епископа Макензи, который погиб из-за того, что, когда утонула лодка, лишился хинина, и сделал в дневнике пророческую запись: «У меня такое состояние, будто бы мне прочли смертный приговор». Наверное, стоило бы вернуться на побережье, но Ливингстон, который прошел 900 километров, считал, что через несколько недель он доберется до водораздела Центральной Африки и найдет истоки Нила.

Араб Хамед бин Мухаммед, известный под именем Типу-Типу или Типу-Тип. Воин, торговец рабами и слоновой костью. Фото доктора Джона Кёрка

Встретив группу работорговцев, Ливингстон передал им письма для пересылки в Англию и просьбу дополнительно доставить из Занзибара в Уджиджи все необходимое для экспедиции и главное – хинин. В конце февраля у Ливингстона возобновились приступы лихорадки, и он слабел с каждым днем. 1 апреля 1867 года отряд добрался до южной оконечности озера Танганьика. Но даже это не радовало его, он чувствовал себя вконец измотанным лихорадкой. Физическая слабость угнетала, он часто менял решения и поддавался влиянию других. Путь на запад преградила война: арабы вели боевые действия против местного вождя и, разбив его, дожидались момента, когда он заключит с ними мир. Вождь сдался только в августе, и теперь, в целях безопасности, Ливингстон присоединился к каравану работорговцев. Отклонившись от маршрута и переправившись через лесистые горы и болота, отряд вышел к северной оконечности озера Мверу, к тому месту, где из него вытекала Лувуа (или Ловуа - приток Луалабы, реки, превращающейся в Конго).

До озера Бангвеулу осталось 10 дней пути, но Ливингстон внезапно решил сходить на Танганьику в Уджиджи. Он уже 2 года не получал писем. Кроме того, надо было пополнить запас продуктов и лекарств. Но дожди и вызванные ими наводнения помешали сделать это. В мае, когда кончились дожди, появилась возможность добраться до Бангвеулу вместе с арабом Мохаммедом Богхарибом, который отправлялся в ту сторону за слоновой костью. 18 июля 1868 года Ливингстон со своими 4 верными чернокожими спутниками достиг северного берега Бангвеулу. В сентябре маленький отряд Ливингстона присоединился к объединенному арабскому каравану и направился в сторону Танганьики.

3 января 1869 года больной Ливингстон не смог двигаться дальше. У него был сильный кашель с кровохарканьем, ноги распухли и покрылись ранами. Мохаммед Богхариб лечил его как мог, усиленно кормил, велел нести Ливингстона на носилках. В середине марта караван прибыл в Уджиджи. Но торговый агент, занимающийся делами Ливингстона, рассказал, что большинство товаров и, главное, лекарства находятся в Таборе, в 13 днях пути от Уджиджи. Добраться туда невозможно из-за войны. Товары же, доставленные сюда ранее, большей частью разворованы. Не было ни писем, ни газет. Казалось бы, при таких обстоятельствах Ливингстону надо было бы вернуться, немного подлечиться, отдохнуть, обзавестись новым снаряжением. Но, судя по его дневникам, он об этом не задумывался. Он думает только о том, что надо переплыть Танганьику, добраться до Луалабы, а дальше передвигаться по реке вниз на север. Но его начинают одолевать сомнения – вдруг эта река исток не Нила, а Конго (что и подтвердилось впоследствии). Прошли месяцы, прежде чем Ливингстон добыл носильщиков и лодки. Удивительно, что он, готовясь к дальнему походу, не послал в Табор за лекарствами. Он восстановил силы и думает только о новом путешествии. 12 июля 1869 года в сопровождении Чумы, Суси и носильщиков он переплыл Танганьику. 21 сентября достиг Бамбаре (ныне в провинции Киву Демократической Республики Конго) и, отдохнув там, 1 ноября двинулся на запад. На берегу реки Луамы, притока Луалабы, он тщетно пытался найти лодку для переправы, но был очень агрессивно встречен жителями и вернулся в Бамбаре. Вторую попытку добраться до Луалабы он предпринял в компании с Мохаммедом Богхарибом в конце декабря. Племена маниема, по землям которых они шли, относились к путникам очень недоверчиво, так как страдали от арабов-работорговцев. Сильные дожди вынудили Ливингстона остановиться на 4 с половиной месяца в сборном пункте торговцев слоновой костью. Отсюда он отправился на северо-запад искать Луалабу. Но лесистые и болотистые места были непроходимы, и он снова вернулся в Бамбаре. От постоянного пребывания в воде его ноги распухли и покрылись нарывами. 80 дней пролежал он при полном отсутствии лекарств, смазывая раны, по советам туземцев, смоченным порошком малахита. В дни болезни он читал Библию, писал письма, вел дневник. Вот записи этого времени: «Я перенес многое: трудности, лишения, голод, болезни – в твердом убеждении, что стою на верном пути к цели – во что бы то ни стало довести до конца исследование истоков Нила. Полный надежд, спокойно стремился я к тому, чтобы исполнить этот нелегкий труд, выпавший на мою долю, не заботясь о том, выйду ли победителем в этой борьбе или погибну». До конца января он ждал караван из Уджиджи, но там не оказалось ни лекарств, ни писем, кроме сообщения о том, что прибыли новые люди ему в помощь. Вскоре появились 10 человек, которые отказались идти с ним на север, заявляя, что английский консул в Занзибаре поручил доставить Ливингстона на побережье. 16 февраля 1871 года Ливингстон со своими четырьмя верными спутниками отправился на запад. Он хотел отыскать изгиб Луалабы к западу, потому что после него, по рассказам, она вновь поворачивает на север. Он уговаривал себя: «Не стоит делать поспешных выводов об открытии истоков Конго».

В конце марта он добрался до Луалабы вблизи селения Ньянгве (4º ю.ш.). Здесь 15 июля 1871 года его ожидало самое сильное потрясение из всех, которые он пережил в Африке. Работорговцы устроили бойню на рынке в то время, когда там было много народа. Открыли огонь по ничего не подозревающим людям просто для устрашения, чтобы показать силу огнестрельного оружия. Когда люди бросились к лодкам, огонь усилился и сотни мертвых и раненых оказались в воде. Ливингстон понял, что никакие исследования в этом месте производить невозможно, и вернулся в Уджиджи. Там подтвердилось, что агент обменял многие товары со склада Ливингстона на слоновую кость. Громадное количество тканей и бус, являющихся здесь валютой, были украдены.

Вот как описывает Ливингстон событие, случившееся 10 ноября 1871 года: «Во главе колонны развевался американский флаг, свидетельствовавший о национальной принадлежности чужестранца. Тюки товаров, цинковые сосуды, большие котлы, кастрюли, палатки и многое другое – все это навело меня на мысль: «Это, видимо, роскошно оснащенный путешественник, не как я, зашедший в тупик. Это был Генри Мортон Стэнли, путешествующий корреспондент газеты «Нью-Йорк Геральд», посланный Джеймсом Гордоном Беннетом, чтобы добыть достоверные сведения о докторе Ливингстоне, если только он еще жив, а в случае смерти доставить останки его на родину. На расходы ему было отпущено свыше 4000 фунтов». Стэнли привез для Ливингстона почту, но тот, прочтя только письма от детей, стал расспрашивать о событиях последних лет. Кроме того, Стэнли сообщил о том, что британское правительство ассигновало Ливингстону 1000 фунтов на экспедицию.

Стэнли предложил Ливингстону организовать совместное исследование Танганьики. Они поплыли к северной оконечности озера, обнаружили там устье реки Рузизи (ныне пограничной между Демократической Республикой Конго и Бурунди); реки, вытекавшей из озера и связывающей его с озером Альберта (на границе между Демократической Республикой Конго и Угандой - озеро, из которого вытекает Альберт-Нил), не существовало. Значит, Танганьика не имеет связи с Нилом. Стэнли пытался уговорить Ливингстона съездить в Англию, чтобы подлечиться и отдохнуть, но тот и слышать об этом не хотел. Стэнли смог уговорить его только на совместную поездку в Табору, чтобы забрать товары, присланные доктором Кёрком. Из своих товаров Стэнли оставил Ливингстону ружья, боеприпасы, инструменты, ткани, бусы, лекарства и многое другое. Товары, присланные доктором Кёрком, составляли на складе 33 места. Всего запасов должно было хватить на 4 года экспедиции в 60 человек. В Уджиджи невозможно было найти такого количества носильщиков, чтобы переправить этот груз. С Занзибара Стэнли прислал 57 носильщиков. Географическое общество направило в помощь Ливингстону 2 экспедиции – одну в низовья Конго, на случай, если бы он решил спуститься по Луалабе. Другая экспедиция под руководством Вернея Камерона (Verney Lovett Cameron) высадилась на Занзибаре и в августе прибыла в Табору. Камерон заболел малярией и задержался там на несколько недель.

Каждое движение Ливингстона в конце его последнего путешествия причиняло боль. Верные товарищи несли его на носилках

14 августа 1872 года отряд выступил из Таборы. Нужно было обходить районы военных действий. Через 6 недель путешественники достигли Танганьики, а оттуда направились к озеру Бангвеулу, чтобы изучить его притоки с южной стороны и двинуться по западному берегу в поисках истоков Нила, упоминаемых Геродотом. В период дождей низменные окрестности озера Бангвеулу непроходимы. Одежда путешественников не высыхала, постель была сырой. 13 февраля 1873 экспедиция достигла северо-восточного берега озера. Дальше пешком пройти было невозможно. Ливингстон обратился к местному вождю с просьбой предоставить лодку. Вождь Матипа обещал, но лодки не давал. В день своего шестидесятилетия отчаявшийся Ливингстон вместе со своим отрядом занял деревню, вошел в дом вождя и для острастки выстрелил в крышу. Матипа бежал, но вскоре прислал 3 лодки, на которых разместился Ливингстон с багажом и часть отряда. Бо́льшая часть людей шла пешком. В конце марта Ливингстон был изнурен болезнью и непрерывным геморроидальным кровотечением. 2 недели его несли на руках. С 31 марта заметки в его дневнике посвящены болезни. С 29 апреля каждое движение причиняло Ливингстону боль. Добравшись до деревни Читамбо, расположенной в 130 км юго-восточнее Бангвеулу, его товарищи построили для него хижину. 1 мая 1873 года рано утром слуги нашли Ливингстона мертвым.

Последний маршрут

Суси и Чума взяли на себя руководство экспедицией. Тело и вещи Ливингстона было решено доставить на Занзибар. Это решение таило в себе большую опасность, учитывая страх, который африканцы испытывали по отношению к покойнику. Они боялись призраков, которые сопровождают мертвое тело. Поэтому вождь Читамбо советовал похоронить Ливингстона на месте. Вдали от деревни была построена новая хижина, куда перенесли тело. Один из бывших слуг Стэнли, служивший когда-то у врача и бывавший при вскрытии, удалил сердце и внутренности, закупорил в оловянную банку и захоронил. Джекоб Уэйнрайт, парень из Насика, прочитал молитвы. Тело пересыпали солью и две недели сушили на солнце. При этом рядом был выставлен почетный караул. Потом обернули тканью и вложили в гроб из древесной коры, обшитый парусиной, и прикрепили его к штанге, которую несли 2 человека. На стволе большого дерева Джекоб Уэйнрайт вырезал надпись: «Ливингстон, 4 мая 1873 года». Но так как, по словам Суси и Чумы, смерть наступила 1 мая, то эта дата и высечена на надгробии Ливингстона в Вестминстерском аббатстве. Когда это дерево погибло, на том же месте был поставлен памятник, а фрагмент ствола с вырезанной надписью в 1900 году перевезли в Англию, где он хранится музее Географического общества. Через две недели было решено тронуться в путь, но вся команда заболела – люди чувствовали слабость и боли в суставах и только через два месяца смогли двигаться.

Суси и Чума возвращались не по тому пути, которым пришли. Они решили до конца проделать маршрут, намеченный Ливингстоном: обошли Бангвеулу с западной стороны, не обнаружив реки, которую надеялся найти Ливингстон. Озеро Танганьика обошли с юга. В это время в Таборе находилась экспедиция во главе с заболевшим Камероном. Поэтому отряд направился прямо туда. Джекоб Уэйнрайт составил отчет о болезни и смерти Ливингстона. Еще в деревне Читамбо все вещи Ливингстона были упакованы и составлена опись имущества для того, чтобы передать их консулу на Занзибаре. Лейтенант Мэрфи и тяжело больной малярией врач Диллон из экспедиции Камерона возвращались на побережье. Отряд Ливингстона направился вместе с ними. На пути в Багамойо Диллон в бреду застрелился. Суси и Чума, к неудовольствию Мэрфи, не любившего рано вставать, требовали соблюдать распорядок дня, который установил Ливингстон. 15 февраля 1874 года, через 9 месяцев после выхода из Читамбо, Чума передал тело и вещи Ливингстона заместителю британского консула, т.к. доктор Кёрк был в отпуске. Из всех спутников Ливингстона в Англию его сопровождал только Джекоб Уэйрайт.

В Саутгемптоне гроб с останками Ливингстона с корабля перенесли на катафалк. Траурная процессия, в которой участвовали все городские руководители, консулы иностранных государств, президенты и члены Географического и Медицинского обществ города, священнослужители всех конфессий, представители всех городских организаций, проследовала на вокзал. Сначала Джекоб Уэйнрайт был единственным африканцем, но уже на набережной к нему присоединился еще один, несущий белый флаг с черной каймой и надписью: «Ливингстону – другу рабов!».

Специальный железнодорожный состав с открытой платформой, на которой стоял гроб, доставил останки Ливингстона в Лондон. Во время торжественной церемонии в Вестминстерском аббатстве гроб с телом Ливингстона несли генерал-майор Стилл, друзья Ливингстона по Колобенгу Осуэлл и Вебб, доктор Кёрк, Хорэс Уоллер, участник миссии Макензи, морской офицер Янг, служивший на «Пионере», Стэнли и Джекоб Уэйнрайт. Вслед за гробом шли дети Ливингстона и Роберт Моффат.

Суси и Чуме удалось добраться до Англии только через 2 недели после похорон.

Цитаты

Преследуемая охотниками слониха защищает слоненка. Рисунок Давида Ливингстона

• Гораздо легче совершать путешествие, чем описывать его.

• В Африке никогда не найдёшь могилы или камня, воздвигнутого в качестве памятника.

• Так как я всегда считал, что для успешного путешествия нужно брать с собой как можно меньше груза и не забывать брать с собой свой рассудок, то взятое нами снаряжение было весьма скромным.

• В стране макололо нашему приезду предшествовал приказ, который буквально гласил: "Нельзя допускать, чтобы наке (доктор) был голодным".

• Большой вопрос, уважают ли дикари того европейца, который сам опускается до степени дикаря.

• Когда я познакомился с чернокожими людьми настолько близко, что, глядя на лицо, забывал о цвете кожи, то я был поражён полным сходством некоторых туземцев с известными нашими европейскими знаменитостями.

• При мысли об опасностях, которых я избежал, я испытываю теперь больше страха, чем в то время, когда это происходило.

• Когда крокодилы едят, то производят громкий чавкающий звук. Если его услышишь хоть один раз, то никогда не забудешь.

• Когда имеешь дело с людьми нецивилизованными, то лучше всего в отношениях с ними, без сомнения, искренность.

• Если, знакомясь с вождем, мы замечали веселый огонек в его глазах, сопровождавший его смех, то всегда считали его хорошим товарищем и никогда в нем не разочаровывались впоследствии.

• Только благодаря великодушию макололо, а также помощи других африканских народностей, мне удалось предпринять два крупных путешествия из Линьянти - к западному, а потом восточному побережью, и я очень благодарен им за все, что они сделали для меня.

• Некоторые европейцы считают, что и африканцы, и они сами произошли от обезьян. Некоторые африканцы верят, что души людей после их смерти вселяются в обезьян. Большинство писателей считает чернокожих дикарями; почти все чернокожие считают белых людоедами.

• Лучшая гарантия безопасности - достойное поведение.

• Благосклонность, с которой меня везде принимали, была в значительной мере обязана тому обстоятельству, что, прежде чем входить в город или в деревню, я всегда посылал посыльных, чтобы объяснить цель своего приезда.

• Там, куда работорговцы ещё не проникли, посещение иностранцев считается высокой честью.

• Судя по тому, что работорговля вызывает так много убийств, составляющих ее существенную часть, то, если ее считать отраслью торговли, то туда же нужно отнести и убийство, удушение и разбой.

• Плач малышей во время их детских горестей по тону тот же в различных возрастах, как и во всем мире. Жалобные звуки, когда-то близкие родительскому сердцу и уху, всегда напоминали нам о доме и семье, и мы чувствовали благодарность за то, что к младенческим горестям наших детей никогда еще не присоединялось раздирающее сердце горе, которое приносит торговля невольниками.

• Мы пришли к убеждению, что не может быть более благородного и благодетельного дела, чем принести свет и свободу в эту прекрасную страну, обращенную человеческой алчностью в то, что мы представляем себе адом.

• Живописные возвышенности, глубокие ущелья и овраги, сбегающие с высоких краев плоскогорий вниз, туда, где как серебряная нить вьется в зеленых лугах Шире, все это может нарисовать нам воображение, но красоты природы теперь неразрывно связаны с человеческим горем и страданием.

• Если мои географические открытия действительно приведут к ликвидации работорговли на восточном побережье Африки, то я считал бы это куда большим свершением, чем открытие всех истоков рек, вместе взятых.

• Вот все, что я могу о работорговле сказать в моем одиночестве: пусть небеса ниспошлют великое благословение на каждого, будь он американец, англичанин или турок, кто поможет излечить эту открытую рану человечества. ^[28]

• Лук не может противостоять мушкету.

• Я никогда не любил видеть людей, все равно больных или здоровых, с готовностью опирающихся на других.

• Мое понимание долга миссионера вовсе не ограничено узкими рамками, как у тех, чьим идеалом является человек с постным видом и Библией под мышкой.

• Я служу Христу даже в том случае, когда провожу астрономические наблюдения или забиваю буйвола для моих людей.

• В географических исследованиях я вижу прежде всего предпосылку для миссионерской деятельности. Это понятие я толкую в самом широком смысле, имея в виду любые усилия, направленные на улучшение рода человеческого.

• Наилучшее предупредительное средство против лихорадки - побольше интересной работы и достаточное количество здоровой пищи.

• Вот мои соотечественники, посланные королевой, чтобы запретить торговлю тем, кто покупает и продает чернокожих людей. (Так Ливингстон сказал в Луанде своим спутникам из народа макололо, указывая на корабли британского флота, преграждавшие в ангольских водах путь судам работорговцев.)^[29]

• Этот выстрел уничтожил торговлю рабами. (о выстреле, который по просьбе чернокожих произвели матросы британского военного корабля.)^[30]

Сочинения Давида Ливингстона

Дом Ливингстона на Занзибаре

• Путешествия и исследования в Южной Африке
• Давид Ливингстон, Чарльз Ливингстон Путешествие по Замбези. 1858-1864
• Письма Давида Ливингстона, 1840-1867
• Missionary Travels and Researches in South Africa by David Livingstone
• A Popular Account of Dr. Livingstone's Expedition to the Zambesi and its tributaries
• The Last Journals of David Livingstone, in Central Africa, from 1865 to His Death

Литература

• Коропчевский Д. А. О Давиде Ливингстоне, 1889 год
• Биографии Ливингстона на английском языке
• Вотте Г. Давид Ливингстон. Жизнь исследователя Африки. Пер. с нем. М. Изд. "Мысль". 1986 год

Ссылки

• Центр Давида Ливингстона в Блантайре, Шотландия
• livingstoneonline Документы Ливингстона, его медицинское наследие
• О миссии Моффата на туристическом портале провинции Северный Кейп
• Мемориал Ливингстона на месте его смерти, официальный туристический портал Замбии
• Расписание работы музея в городе Ливингстон, где находится экспозиция личных вещей путешественника, официальный туристический портал Замбии
• Фотографии, сделанные доктором Кёрком во время путешествия по Замбези
• Королевское географическое общество

"Вокруг света" о Ливингстоне

Статьи

Первая статья первого номера журнала "Вокруг света", вышедшего в январе 1861 года, была посвящена Давиду Ливингстону. В России вот-вот должны были отменить крепостное право, и редакция избрала главным героем первой статьи путешественника, больше других боровшегося с рабством:

• Январь 1861 Давид Ливингстон и его открытия в Южной Африке
• Февраль 1861 Последние известия от Ливингстона (Давид Ливингстон описывает обычаи племен верховьев реки Шире и южного побережья озера Ньяса)
• Март 1979 Жаркие дороги Замбезии (О работе советских геологов-консультантов в Мозамбике, которые, пользуясь данными спутников Ливингстона – Бейнса и Торнтона - об углях Тете и Ньясы, нашли и оценили запасы угля)
• Январь 2004 В краю сокве-мту (Кигома — порт на берегу озера Танганьика в Танзании - знаменита тем, что в расположенной неподалеку от нее деревеньке Уджиджи Генри Стэнли в 1871 нашел больного Ливингстона. Из Уджиджи рабов, закованных в деревянные колодки, торговцы «черным деревом» отправляли в долгий путь в Багамойо, на берег океана)
• Июль 2001 Земля черных (Дом Ливингстона на Занзибаре, где он останавливался перед тем, как отправиться в свою последнюю экспедицию)
• Май 2007 Носитель бремени белых (подробная биография Ливингстона)

Телепрограммы

• 23.9.2001 Танзания. Багамойо (в феврале 1874 в часовне на территории католической миссии в Багамойо лежало в ожидании отправки на Занзибар тело Ливингстона)