Через Зеленый остров по встречной полосе
Благодаря такту отечественных переводчиков нам трудно ощутить всю силу англоязычной брани
В Ирландии дорожные указатели до сих пор двуязычны. Несмотря на то что страна освободилась от британского владычества еще в 1921 году, ирландскую речь на улицах слышно нечасто. Фото автора |
Столичный космополит
Ну вот, передо мной Ирландия и две недели свободного времени. Чтобы по-настоящему узнать страну, познакомиться с местными жителями и прочувствовать дорогу, мне кажется, надо путешествовать автостопом. У меня уже большой опыт: континентальная Европа и Латинская Америка. И ни разу я не была разочарована. К тому же попрактикуюсь в английском и сэкономлю на дорогом общественном транспорте.
В аэропорту Дублина меня встречает Ян. Он год учился в России, интересуется русской культурой и прекрасно владеет русским языком. Мы познакомились в Москве в начале лета, и после его отъезда продолжали общаться по Интернету. Время уже позднее, и, судя по расписанию, автобус ушёл несколько минут назад. Немного подождав, мы отправляемся на выезд из аэропорта, решив положиться на удачу.
Голосуем. Через несколько минут на развязке останавливается такси. Подбегаю к машине и объясняю, что мы едем автостопом, и такси нам не нужно. В ответ шофер говорит, что отвезёт нас бесплатно в сторону центра. Его пассажирка — молодая англичанка — едет куда-то на окраину Дублина. Она не возражает.
И вот мы в ирландской столице. Идём по китайскому кварталу. Улица пестрит вывесками с иероглифами, кругом китайские кафе и магазины. Вообще, Дублин — многонациональный, космополитичный город. Здесь проживает множество иммигрантов из стран Восточной Европы, Азии и Африки. Особенно много приехавших из Польши и , практически во всех крупных городах Ирландии есть польские магазины, торгующие традиционными продуктами питания, газетами, фильмами и музыкой из Польши, Прибалтики и России.
Приятель Яна любезно предложил для ночлега свою квартиру. Она оказалась на удивление маленькой. Было даже как-то неловко занимать крошечное пространство пола своим спальным мешком. Но поиск жилья в Дублине — большая проблема. Спрос на недорогие, но приличные комнаты значительно превышает предложение. А плата за комнату в студенческом общежитии даже выше, чем в частном секторе.
На следующее утро идем с Яном смотреть Тринити-колледж (), где он учится. Колледж входит в состав (University of Dublin) — самого известного и старого ирландского вуза. Он был основан в 1592 году на территории заброшенного монастыря Всех Святых. В отличие от старейших университетов Англии — Кембриджского () и Оксфордского (), в составе которых по несколько колледжей, в Дублинском университете колледж всего один. Поэтому часто понятия «Trinity College of Dublin» и «University of Dublin» используют как синонимы. Раньше от границы города колледж отделяла четверть мили. Но за четыреста лет город вырос, и теперь Тринити оказался практически в самом его центре.
На территории колледжа располагается множество как старых, так и новых построек, сгруппированных вокруг больших дворов, называемых «квадратами». Самое старое из сохранившихся здесь зданий было построено из красного кирпича в 1700 году. Сейчас там находятся офисы различных университетских служб. К первой половине XVIII века относятся также корпуса Старой библиотеки и типографии. Вход в типографию оформлен в виде дорического портика, работы знаменитого ирландского архитектора Ричарда Касселса (, 1690–1751), немца по рождению.
Сегодня Дублинский университет — один из самых престижных университетов мира, входящий в список пятидесяти лучших вузов планеты по версии газеты «Таймс» («»). Среди его знаменитых выпускников (Oscar Fingal O’Flahertie Wills Wilde, 1854–1900), (Jonathan Swift, 1667–1745), (Edmund Burke, 1729–1797) и (Samuel Beckett, 1906–1989).
Мы посидели в университетской столовой, заглянули в книжный магазин неподалёку и пошли гулять по городу. Была чудесная погода, по улицам колесили двухэтажные автобусы веселенького зелёного цвета, памятники смотрели нам в спину, а мы шли по улицам, отражаясь в окнах пабов, и говорили о том, что нам предстоит сделать в ближайшие двенадцать дней.
Голуэй необычайно милый городок, здесь всегда проходит какой-нибудь фестиваль, а на улицах много студентов-иностранцев, приехавших попрактиковаться в английском или ирландском. Фото автора |
Ругаться, как ирландец
Из Дублина мы отправляемся на запад, в . Доехав на автобусе до выезда из города, голосуем. Ян уже путешествовал своим ходом по Ирландии, и найти удобное место для автостопа не составило труда. За рулём первой взявшей нас машины — «афроирландец» родом из Нигерии. Ян на переднем сидении о чём-то с ним беседует, а я рассматриваю дорогу. В Ирландии, как и во всей Великобритании, левостороннее движение. Никак не могу привыкнуть к тому, что машины идут не по той стороне. Всё время кажется, что мы едем «по встречке», то и дело рискуя попасть в аварию.
Несколько небольших городков, лежащих на той части дороги, которая ещё не успела стать автомагистралью, мы проходим пешком. Городки малонаселенные, но очень длинные — ирландцы предпочитают жить в собственных отдельных домах. Многоквартирных домов практически нет — их строят только в самых крупных городах.
К вечеру мы уже на месте. Голуэй был основан в XIII веке как порт в одноименном заливе, в устье реки Корриб. В течение столетий он был одним из центров торговли с Францией и Испанией. «Поэтому тут довольно много темноволосых людей, — то ли пошутил, то ли серьёзно предположил Ян. — Сначала было много торговли, потом она как-то прекратилась». Теперь о былых связях с Испанией напоминает только стоящая в центре города на берегу залива Испанская Арка (), возведенная в XVI веке. Но здесь много и других интересных мест. Например, церковь св. Николая (), которую в 1477 году посетил Колумб (Cristoforo Colombo, 1451–1506) перед отправкой в свое путешествие. А ещё в Голуэе ежегодно проводится самый известный ирландский фестиваль искусств — .
Первую ночь мы провели у Диамарда де Бурки, юноши, которому я заранее написала через . Коучсёрфинг — это ресурс в Интернете, посвящённый бесплатному ночлегу. Люди, которые не прочь бесплатно принять у себя путешественника, регистрируются на сайте, размещая на своём профиле краткую информацию об условиях гостеприимства.
И Диамард, и Ян говорят . Это непривычно, потому что абсолютное большинство жителей Ирландии ирландским языком владеет плохо. Почти для всех здесь родной — английский, хотя и с сильным акцентом, который ни с каким иным не перепутаешь. В течение сотен лет владычества англичан местный язык дискриминировали и истребляли. Сейчас, конечно, интерес к нему сильно возрос, особенно среди молодёжи (ирландский — обязательный предмет школьной программы), но должно пройти не одно десятилетие, прежде чем ирландская речь снова зазвучит на улицах.
Но бар, в котором мы решили выпить по пинте пива вечером следующего дня, был по-настоящему ирландским. Табличка на стене гласила: «Ирландский — твой язык, говори на нём!» Как нам рассказали, в этом пабе периодически устраиваются вечера поэзии и прочие мероприятия, призванные привлечь внимание общественности к необходимости изучать ирландский и использовать его в повседневной жизни.
— Кстати, почему ты при моей бабушке?! — неожиданно спрашивает меня Ян (бабушку мы навестили проездом в Голуэй).
— Я?! Материлась?! При бабушке?! И в мыслях не было!
— Ты два раза сказала «shit»!
— Так разве же это — мат? А как тогда дерьмо-то называть в приличном обществе?
— Моя бабушка иногда говорит «crap» (крап).
Среди русских бытует мнение, что английская брань — гораздо менее сильная, чем . Возможно, это связано с тем, что мы в юности насмотрелись американских боевиков и детективов, а там всё время матерятся. Но большинство переводчиков заменяли крепкие словечки более мягкими — в отечественном кино всё-таки так ругаться не принято. А ирландская вежливость — вообще, отдельная тема. С одной стороны, они говорят «sorry» тогда, когда вам это и в голову не пришло бы, с другой — ругаются как сапожники (но только не при детях и не при бабушках). Однако если вы не хотите выглядеть грубияном, не используйте площадные слова, пока не услышите их от собеседника.
В графстве Мейо такое изобилие рыбы, крабов, устриц, мидий и прочих даров моря, что это удовлетворит самый изысканный вкус. Фото автора |
На гэльский футбол
Из Голуэя мы едем на север, в графство . О нем практически ничего не пишут в путеводителях. Здесь нет больших городов и мало туристических достопримечательностей. Жителя Мейо можно определить по тому, как он произносит название своей провинции. Местные произносят его как «Мейó», тогда как в остальной Ирландии говорят «Мéйо».
В Ньюпорте задержка. В темноте никто не останавливается, да и машин не так много. Зато есть время побеседовать, попеть песни и пожевать запасённый вкусный ирландский сыр. Вдруг звонит тетя Яна, у которой мы планировали провести пару ночей, и выясняется, что свой дом она отдала протестующим.
Дело в том, что компания «» («Royal Dutch Shell») планирует протянуть трубопровод от газодобывающей станции через земли Мейо и пустить по ним не очищенный природный газ. Местные жители уверены, что это опасно для окружающей среды — в случае малейшей утечки неизбежно попадания в атмосферу оксидов серы и азота. Поэтому они требуют от «Шелла» строительства очистительной станции — чтобы газ транспортировался уже обработанным. Акция протеста приняла большой размах. Одна женщина даже объявила голодовку, кое-кто перестал заправляться на шелловских бензоколонках и общаться с людьми, работающими в компании. Тетя Яна тоже не осталась в стороне, предоставив свой дом активистам «экологического» движения из дальних областей Мейо.
Поэтому мы едем до Бангора, откуда нас забирает дедушка Яна. Нам выделяют отдельный дом, принадлежащий кому-то из родственников, оказавшихся в отъезде. Дедушка, наверное, ужаснулся бы, увидев мою выхинскую квартиру, где в двух комнатах временами обретаются до пяти человек.
Дедушку зовут Джон. Они говорят с Яном на ирландском, и мы едим хрустящие румяные тосты. (Ирландцы очень часто едят тосты и пьют чай с молоком.) Мне, по правде сказать, тяжело привыкнуть к такому количеству хлеба, да ещё и жареного. Когда я отказываюсь от второго тоста, дедушка спрашивает:
— А что, в России тосты не едят?
— Редко. Люди едят много хлеба, но, как правило, свежего, не жареного.
— Извини! — Он кладёт мне на тарелку кусок хлеба, не успевшего побывать в тостере. Как же порой сложно объяснить людям, что если ты — представитель определённой национальности, это не означает, что ты разделяешь все привычки, свойственные соотечественникам.
В деревне всего пятнадцать домов. Рядом есть ещё одна деревня, приблизительно такого же размера… и два паба! Вечером второго дня мы посетили с Яном и его родственниками оба. Ходить в пабы — неотъемлемая часть ирландской жизни. Здесь можно пообщаться, случайно встретить знакомых, выпить вкусного свежего пива, которое несравнимо с бутылочным. Каждый паб оформлен в своём стиле, с любовью и уважением к ирландским традициям.
Для жителей деревни, особенно стариков, процедура дезинфекции превращается чуть ли не в ритуал, объединяющий всех соседей. Люди встречаются, чтобы не спеша обсудить последние новости или просто поболтать, а также лишний раз показать друг другу, что на их помощь можно рассчитывать. Фото автора |
В субботу нам предстоит участвовать ещё в одном важном событии — дезинфекции овец. Дезинфекцию проводят раз в год, в конце лета или начале осени. Очень важно, чтобы в этот день не было дождя, иначе он смоет с овечьих шкур раствор, когда тот ещё не успеет подействовать. Овец пригоняют в специальное место. Сделать это не так просто — они норовят свернуть с дороги, поэтому часть жителей деревни идёт впереди и встаёт на развилках, чтобы направить скотину в нужную сторону. Загон для овец разделён на две части, между которыми узкий проход. Сначала все овцы загоняются в первую из частей. В проходе — углубление в форме небольшой ванночки, в него наливают дезинфицирующий состав, в который макают животных. Обработанных овец помещают во вторую часть загона.
После того как овцы отправлены по домам, мы едем к дяде Яна — обедать и смотреть футбольный матч Мейо–Тирон. На обед нам готовят стью (по-английски пишется «stew») — что-то вроде густого супа или подливки, с картошкой, морковью и курицей. В ирландских домах часто готовят это блюдо, а вместо курицы может использоваться баранина или говядина. Мне было непросто привыкнуть к ирландской кухне, но кое-что очень понравилось. Например, кастэд (по-английски пишется «custard») — сладкий крем из яиц и молока. Готовится очень быстро, съедается — ещё быстрее. Ирландское молоко и сыр — о, лучше даже не вспоминать о них на голодный желудок!
Футбольный матч команда Мейо проиграла. Смотреть его было интересно и непривычно — сильно отличается от того, к которому мы привыкли. Правила гораздо мягче, игра более контактная. Иногда кажется, что ещё чуть-чуть — и на поле начнётся настоящая драка.
Вторая столица
Спустя несколько дней Ян отправляется по делам в Дублин, а я собираюсь на юго-восток, в . Мне везёт, до места я доезжаю за три с половиной часа на трёх машинах. Уже темно, каналы блестят, мосты светятся в лучах фар проезжающих машин. Покупаю еды и иду искать квартиру коучсёрфера Джима, предложившего мне ночлег.
Корк — это ирландский Питер, второй по размеру город после Дублина. Его жители считают свой город настоящей столицей Ирландии, а своё пиво — лучшим на свете. Здесь никто не пьёт (Guinness). Если вы окажетесь в пабах Корка, закажите (Beamish) или (Murphy’s). Мёрфи помягче и менее горькое.
Корк расположен на берегах реки Ли. По-английски его название пишется Cork — «пробка», а по-ирландски — Corcaigh, «болото». Поселение здесь было основано ещё в VI веке святым Финбарром (, ок. 550–ок. 620). В XII веке оно превратилось в главный город княжества Южный Мунстр. Несмотря на то, что в последующие столетия Корк переходил из рук в руки в череде англо-ирландских войн, город процветал. А в начале ХХ века он стал центром борьбы Ирландии за независимость. 11 декабря 1920 года английский карательный отряд почти полностью сжег его центральную часть в отместку за действия (Irish Republican Army, Óglaigh na hÉireann).
Я прохожу мимо толпы школьников. Мальчик надувает презерватив, девочка внимательно следит за процессом. Мальчик замечает, что я на него смотрю, улыбается и говорит «Sorry». Хихиканье за моей спиной — детям иногда очень нравится быть замеченными в их шалостях.
— Don’t be silly like a willy! — слышу я сквозь ставший громким после того, как я отошла достаточно далеко, смех ребятишек. «Не будь глупым, как мужской половой орган». Пусть себе радуются, продавать презервативы в Ирландии без рецепта начали каких-нибудь пару десятков лет назад, а аборты запрещены законом до сих пор.
Вечером мы с Джимом идем в паб. Вопреки расхожему мнению, в ирландских пабах никто не танцует национальные танцы, зато музыку можно послушать вдоволь. Это делается не для туристов, что особенно радует. Обычно люди, живущие неподалёку, просто собираются в определённый день недели и приносят с собой музыкальные инструменты.
Ехать по Ирландии одно удовольствие: не раз встретятся развалины замков, монастыри или живописные кладбища с крестами . Фото автора |
Вне времени и пространства
На обратной дороге в Дублин на мой автостоп тормозит смуглый черноволосый мужчина. «Турок, наверное», — думаю. Едем по автобану, болтаем по-английски.
— Where are you from? («Ты откуда»?) — спрашиваю.
— From Georgia («Из Грузии»).
После такого ответа я начинаю посматривать по сторонам в поисках самых мягких для приземления кустов. Говорить или не говорить, что я русская? Война ещё толком не закончилась… Мои размышления прервал ответный вопрос:
— Аnd where are you from?
— I’m so sorry to say this, but I’m from Russia («Очень сожалею, но я из России»), — говорю и вжимаюсь в сиденье.
— Так чэво жэ ми тогда пха англыйски-та гаварим! — было мне ответом. После этого мы перекинулись парой слов о войне (нам обоим было немножко неловко) и перешли к более приятным темам.
Водитель рассказывал о своих первых впечатлениях об Ирландии.
— Ирландцы по-англиски не говорят, они на плохой английский общаются. Вот я английский в школе училь, а тут приехаль и ничево не понимаю. Пхадашел к остановка, спращиваю, извените, как праэхать? Я всигда думаль, что извените по-англиски «sorry» или «pardon», а знаеш как на ирландском английском «извените»?
— Нет, как?
— Wha (Ва)!
— И словами, какими мы вслух говорить неприлично, ирландцы всегда ругаются. Стаю я как-то на складе у нас, сигарета курю, мама-папа вспаминай, грусна мне. И тут проходиль ирландец и гаварит мне: «Lazy bastard» («лэйзи бэстрид», «ленивый ублюдок»). И так, знаешь, абидна мне стала, что он мне такой слово нехороший сказаль. Я его дагналь и гаварю — убью тебя щас рука-нога переломай! А он глазами своими хлопаль ничего не понимает.
Потом он говорил о своём ирландском друге и о работе, довёз меня до центра города, хотя ему туда было не надо, проводил до перекрёстка, поднёс мне рюкзак и помог надеть. Было очень непривычно — в западном мире не принято носить за женщин их сумки, открывать им двери и уступать место, я будто перенеслась на полчаса в красивую и печальную горную страну, где люди зовут незнакомцев в гости, угощают вином и живут сердцем. Теперь я иду в сторону Тринити-колледжа, где меня ждут друзья, а на душе у меня тяжело от мыслей о том, что родина этого прекрасного человека сейчас погружена во мрак и ужас войны... Тем временем проспект превращается в полноводную реку едущих домой из вечернего центра машин. Я прибыла на конечную точку маршрута, через два дня лететь обратно…
— Ниев, ты пробовала гречку? (Ниев — это моя новая подруга-студентка из Тринити-колледжа.)
— Нет, а что это?
— Это такая крупа, готовится почти так же, как рис, можно из неё делать гарнир к мясу или сладкую кашу. В Западной Европе гречка не распространена. Большинство людей вообще не знает, что это такое.
Ниев только что переехала в общагу. Общага выглядит очень хорошо — недавний ремонт, просторная общая комната, довольно удобная кухня. Один из двух её соседей уже привёл друзей и включил в своей комнате музыку. Из окна вид на территорию университета. Сегодня студенческие общества вербуют новых членов. Везде стенды и палатки. Есть общества, посвящённые культурному обмену, музыке, защите прав человека, туризму. Можно вступить сразу в несколько. Многие студенты сегодня заселяются в общежитие и впервые встречают сокурсников после летних каникул. В Тринити царит атмосфера радости и праздника.
Рынок в Корке. Здесь я купила удивительный по нежности ирландский домашний сыр. А если его есть с особым местным салатом — не оторвешься. Фото автора |
Гречка с тушенкой кажется райской пищей после пары дней на пиве и бутербродах.
— Как вкусно! Я теперь куплю всю гречку, какая есть в магазинах здорового питания, — радуется Ниев.
— Ещё в польских магазинах продаётся.
Мы пьём виски и говорим об одиночестве, усевшись на мягкую кровать. До слёз не хочется уезжать. Но пока мы помним, времени и пространства не существует. А значит — я сколько угодно раз смогу пройти по ежевичной дороге в Мейо, коснуться церковных стен в Корке, проехать через ночь по пустынному шоссе в Бангор. Улетая, я увожу с собой Ирландию, и она будет во мне до тех пор, пока я буду её помнить.
Мария Оленева, 27.07.2009
Новости партнёров