В плену космических влияний

Создать «вечный календарь» невозможно в принципе

В любой культуре движение времени ассоциировано не с поступательным движением чего-либо вперед, а с циклическим движением по кругу. Каждый круг завершается в той же точке, в которой движение было начато. Поэтому с глубокой древности особое внимание привлекали те небесные явления, где прослеживалась цикличность. Стоунхендж — видимо, одна из древнейших обсерваторий, сохранившихся до наших дней. Нет сомнения в том, что она использовалась для согласования циклических небесных явлений. В том числе, и для нужд создания адекватного календаря. Фото (Creative Commons license): Nick Fitzsimons

Приближение очередного Нового года — хороший повод задуматься о смысле самого этого праздника, о природе самих календарей. Особенности нынешней не очень похожей на зиму зимы заставляют вспомнить сакраментальное «всё врут календари».

На первый взгляд, действительно врут: невозможно утверждать, что даже в обычные годы реальная, а не календарная зима начинается именно 1 декабря, а весна — 1 марта. С астрономической точки зрения, смена времен года происходит в моменты весеннего и осеннего равноденствий, а также летнего и зимнего солнцестояний, которые приходятся на 21–23 числа начинающих сезоны месяцев. Таким образом, налицо несоответствие в целых три недели!

И вообще, уж больно эти календари странные и неудобные — например, нынешний, григорианский . Почему, скажем, в году 365 дней с каким-то непонятным «хвостиком», заставляющим вставлять один раз в четыре года дополнительный день? Почему в месяцах — неравное число дней, а в неделях всегда семь дней? Не проще ли было бы округлить все эти значения, дав каждому месяцу равное число дней, а недели сделав, к примеру, десятидневными? Так исторически сложилось? Но мало ли на свете исторически сложившихся глупостей?

Глупостей на свете действительно немало, но с календарями дело обстоит не так просто. Попытки рационально их реформировать предпринимались неоднократно, но тем не менее реформаторы все же приходили к выводу о необходимости оставить все как есть, внося в действующие ныне «неправильные» календари лишь мелкие поправки. В эпоху Великой французской революции, в течение тринадцати лет (с 1792-го по 1805 год) во Франции действовал новый солнечный календарь, в котором все двенадцать месяцев состояли из тридцати дней и делились на декады (десятидневки), а «хвостики» в пять или шесть дней объявлялись общенациональными праздниками. Однако Наполеон все же счел необходимым вернуться к прежнему григорианскому календарю: не только для того, чтобы поскорее стереть из людской памяти революционную эпоху, но и потому, что французы так и не привыкли к новому календарю и в быту постоянно пересчитывали дни на старый манер. По «старому» календарю григорианскому жила и католическая церковь, руководствовавшаяся им при расчете церковных праздников. Он был удобнее купцам и дипломатам в их сношениях с иностранцами. К счастью, большинство проектов подобного рода остаются лишь на бумаге.

Дело в том, что всякие рационально устроенные календари неизбежно окажутся в лучшем случае изящными фикциями, оторванными от нерациональной реальности. Они, посягая почти на двухтысячелетнюю традицию, на прочно укоренившуюся людскую привычку, не могут устранить коренную причину, побуждавшую их к реформам. К сожалению для человеческого разума, создать идеальный «вечный календарь» невозможно в принципе: Земля, будучи частью Солнечной системы, своими ритмами не вписывается в придуманные людьми для собственного удобства системы мер. Ритмы эти все равно оказываются несоизмеримыми: при любой попытке математически сопоставить их друг с другом возникают остатки — бесконечные дроби, и эти на первый взгляд крошечные погрешности с течением времени накапливаются в минуты, часы и дни…

Названный в честь Метона лунный кратер расположен довольно близко к Северному полюсу. Это одно из самых экстравагантных образований на поверхности нашего естественного спутника: у него нет обычного колцевого вала, и по форме он довольно далек от круга. Фото: U.S. Geological Survey

Ритмов этих несколько: во-первых, Земля вращается вокруг своей оси — происходит смена дня и ночи, вместе складывающихся в сутки; во-вторых, Земля обращается вокруг Солнца (в среднем за 365,2422 суток) — из-за этого, а также из-за наклона земной оси к плоскости её орбиты (ныне — примерно 23,5°) возникает явление времен года: Земля подставляет Солнцу разные свои «бока» — то северное, то южное полушария, отчего в них лето сменяет зиму и наоборот; в-третьих, вокруг Земли обращается её спутник — Луна (в среднем за 29,53 суток)…

Трудность ещё в том, что Солнечная система в целом выглядит как живая. Она словно дышит: все её тела постоянно взаимодействуют — то ускоряют, то замедляют свое движение по орбитам, оттого тоже слегка меняющимся.

К счастью, эти ритмы все же поддаются некому усреднению, что и дает возможность создавать календари, но требуют все время проводить астрономические наблюдения и вносить поправки. И этим люди занимались в течение всей своей истории: по крайней мере, есть свидетельства в пользу того, что первые и достаточно точные календарные системы складывались в эпоху мезолита (среднекаменного века). Знания эти люди время от времени утрачивали и обретали заново, пытались их усовершенствовать, учитывая достижения своих предков и соседних народов.

Уже в древности были созданы весьма изощренные календарные системы, в которых учитывались видимые движения «семи планет » — Солнца, Луны, Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера и Сатурна. При этом в основе таких календарей сначала лежал обычно лунный ритм. Солнечные календари в целом возникали позже и долгое время сосуществовали с календарями лунными. В итоге даже используемый ныне солнечный календарь вобрал в себя черты прежних календарных систем — вместе с их достоинствами и недостатками.

Так, например, подразделения солнечного года — месяцы и недели — явно заимствованы из календаря лунного. Об этом ясно говорит само название — «месяц»: начала лунных месяцев издревле определялись по появлению на вечернем небе молодого месяца — узкого лунного серпа, который затем постепенно изменялся: сначала увеличивался, превращаясь в полную луну, а потом уменьшался, в итоге на один–два дня совершенно исчезая, пока наконец снова не появлялся на небе — опять в виде месяца. И потому первоначально 7-дневные недели просто отражали последовательную смену четырех фаз луны. Затем названия эти приспособили к солнечному календарю, отчего прервалась их исходная связь с реальными лунными циклами. Другим косвенным признаком такого рода взаимосвязи с древними календарями может служить сохранившееся в некоторых современных языках отождествление дней недели с планетами Солнечной системы. Например, понедельник называют днем Луны — Monday по-английски, Montag по-немецки, lundi по-французски.

Рукописный автограф сочинения Кирика Новгородца не сохранился до наших дней. Но его активно переписывали до самого XVII века. Здесь приводится первая страница так называемого Погодинского списка, выполненного в начале XVI века и хранящегося теперь в Российской национальной библиотеке

В русских средневековых источниках неоднократно звучит противопоставление месяцев «небесных» (лунных) с «книжными» (солнечными). Например, 870 лет назад, в 1136 году, дьякон новгородского Антониева монастыря Кирик Новогородец написал «Учение, им же ведати человеку числа всех лет», в котором есть такие строки: «Да будет известно, что в одном году — 12 книжных месяцев, а небесных Лун исходит 12, а 13-й Луны проходит 11 дней, и потому на четвертое лето прибудет 13 Луна, а по прошествии 4 [небесных] недель отсчитываются с появлением [молодого] месяца 13 месяцев, наполняющихся от срока до срока, и [ещё] один день». Проходит более двух с половиной веков, и летописец при описании смерти тверского епископа Арсения в 1409 г. снова делает то же противопоставление: к умирающему владыке князь Иван Михайлович пришел, «когда настал месяц март — по-книжному в день первый, а по лунному [счету] — февраля 15, в пятницу после заутреней».

Таким образом, даже в XV веке привычный ныне солнечный календарь все ещё оставался «книжным»: в повседневной жизни люди продолжали вести счет дней по Луне. И это неудивительно: следить за фазами луны было намного легче, чем за днями солнечного месяца — визуально отслеживать длинный солнечный год куда труднее, чем цепочку коротких лунных месяцев. Но перед людьми довольно рано возникла трудная задача: если следовать только лунному календарю, в котором месяц примерно на одиннадцать дней короче месяца солнечного, то достаточно быстро начало нового года уйдет от первоначальной точки — из весны в зиму, из зимы в осень и т.д. Словом, чисто лунный календарь не способен быть календарем сельскохозяйственным — указателем того, когда следует начинать и заканчивать те или иные полевые работы. В условиях субтропиков и тропиков, где за год собирали по два-три урожая, это было не столь уж насущно, однако в широтах умеренных необходимо было синхронизировать подвижный лунный календарь с календарем солнечным, в котором месяцы распределяются по сезонам (временем года) жестко и однозначно.

Так люди пришли к идее лунно-солнечных календарей, смысл которых состоит в том, чтобы найти такое целое число лунных месяцев, которое как можно точнее сочеталось бы с целым же числом солнечных лет. Иными словами, надо ввести определенное число вставных лунных месяцев, которые были бы полностью составлены из некоторого числа «хвостиков» в 11 (точнее, в 10,875144) дней и тем самым «съели» бы погрешность между величиной лунного и солнечного годов.

Простейший способ согласования календаря солнечного с лунным как раз представлен в процитированном высказывании Кирика Новгородца: за четыре солнечных года проходит 1461 день (365х4 + 1); за четыре лунных года — 1446 дней (354х4 + 30). Поэтому если прибавить к вставному лунному месяцу ещё дни «от срока до срока», т.е. в данном случае четырнадцать лунных дней от новолуния до полнолуния, и присоединить к ним ещё один день, то получится как раз 1461 день (1446 + 14 + 1). Недостаток этого 4-летнего цикла состоит в том, что приходится в этом случае постоянно переходить от новолуния к полнолунию и наоборот. Поэтому этот цикл стали удваивать, создавая 8-летний цикл, который однако был нехорош тем, что создавал достаточно большую — в два дня — погрешность. Стремясь эту погрешность уменьшить, разные народы приходили опытным путем к более сложным системам — к 11-летнему и, наконец, к наиболее точному 19-летнему циклу, погрешность которого по сравнению с 19 годами солнечного юлианского календаря составляет всего 1 час 28 минут. Такое соотношение достигается благодаря тому, что в течение 19 солнечных лет к «естественным» 228 лунным месяцам добавляется ещё 7 вставных (12х19 + 7 = 235).

Этот цикл, названный в науке Метоновым (в честь грека Метона, в V веке до н.э. составившего парапегму — подвижную таблицу на 19 лунных лет), стал в раннем средневековье основой для расчета христианской пасхи и связанных с ней подвижных «двунадесятых» праздников. Именно поэтому до нас дошло немалое число лунных таблиц, построенных на основе Метонова цикла. Они обычно представляют собой 19 столбцов (лунных кругов), в которых проставлены даты начала лунных месяцев по юлианскому календарю. Эти таблицы не были идеально точными с самого начала (из-за несоответствия реальных лунных месяцев усредненным табличным значениям), и со временем их неточность только возрастала, но в целом они служили хорошим подспорьем для расчета христианских праздников и просто для того, чтобы определить лунный день, если на улице в течение долгого времени — непогода и неба просто не видно.

Иван Вельц. «Начало зимы», 1904. Хороший календарь скажет не только, когда день начнет убывать, но и когда зима настанет

Это означает, что новогодие в таком лунно-солнечном календаре было подвижным, но в целом оказывалось привязанным к вполне определенному времени года — чаще всего, к весне. При этом такая относительная подвижность нового года позволяла вносить поправки в сельскохозяйственный календарь: времена года определяли не формально, как получается ныне, при твердом солнечном календаре, а в соответствии с климатическими показаниями: зима начиналась, когда снег выпадал и не таял, а весна — когда происходило таяние снегов. На Руси с её необъятными просторами это приводило к тому, что в разных её землях новый год порой отмечали в разное время: на севере, в Новгородской земле, его часто начинали на лунный месяц позже, чем на юге, в Киевской земле. Именно поэтому в русских летописях описание одного и того же события часто попадает то в конец, то в начало соседних летописных лет.

Применительно к 2006 году это означает (если взять появления молодого месяца за точку отсчета), что при древнерусском счете новый год в эту холодную затяжную весну, стоило начать бы только 29 марта, а стало быть, и зиму тоже с опозданием — только 22 декабря. Не правда ли, это больше соответствует особенностям уходящего года? Стало быть, не все врут календари…

Читайте также на сайте «Вокруг Света»:

Александр Журавель, 27.12.2006